Глава ССCXXXVIII


11 сентября командарм Конев был произведён в генерал-полковники, на следующий день он был решением Ставки назначен командующим Западным фронтом вместо Тимошенко, брошенного спасать Юго-Западный фронт. Поворот танков Гота и Гудериана из-под Ярцево и Ельни на север и на юг, будучи импровизацией Гитлера, не придавшего большого значения провалу плана «Барбаросса» и полагавшего, что военная победа уже у него в кармане, резко изменил оперативную обстановку на Северо-Западном и Юго-Западном фронтах и попутно обезглавил Западный фронт. Вряд ли Коневу доверили бы командование Западным фронтом, если бы здесь по-прежнему находились Тимошенко, Жуков и Ерёменко. Но Тимошенко отправился в Полтаву, Жуков вылетел в Ленинград, а Ерёменко пообещал Сталину разгромить зарвавшегося Гудериана на Брянском фронте. Вероятно, кандидатуру Конева в Москве согласовали и с Тимошенко, и с Жуковым, а Ворошилов уже давно протежировал классово близкого генерала из комиссаров. Волею обстоятельств соседом Конева на московском направлении стал во главе Резервного фронта Будённый, перед этим не справившийся с командованием Юго-Западным направлением. Пока на центральном участке фронта будет продолжаться двухмесячное затишье, в Москве никому не придёт в голову, что выбор командующих двумя важнейшими в оперативном отношении фронтами, продиктованный случайными и временными обстоятельствами, необходимо исправить. А когда в октябре разразится катастрофа под Орлом и Вязьмой, будет уже поздно. Конечно, Сталин и Шапошников отдавали себе отчёт в том, что ни Коневу, ни Будённому по отдельности нельзя доверить то, что в октябре Ставке придётся экстренно поручить Жукову, а потому было принято «диалектическое» решение: сомнительное качество командования решили компенсировать количественной страховкой, расположив Западный и Резервный фронты один за другим. Это типично бюрократическое соломоново решение лишь усугубило тяжесть последствий.
15 сентября Конев лично докладывал обстановку на Западном фронте Сталину. Сталин предложил ему высказаться о предполагаемых планах противника. Приосанившись (Конев, как и Ерёменко, умел «внушить» и начальству, и подчинённым, и если генерала Ерёменко Сталин уже уличил в бахвальстве, то в случае с Коневым ещё не было для этого повода, а рекомендации Ворошилова, Тимошенко и Жукова были по той же причине благоприятными), новоиспечённый генерал-полковник высказал твёрдое убеждение, что противник намерен возобновить наступление, о чём свидетельствовали и энергичное подтягивание фон Боком резервов, и экономия им артиллерийских боеприпасов.
- Как вы, товарищ Конев, собираетесь строить оборону? – поинтересовался Сталин.
- Исхожу из того, что войска фронта сильно измотаны в предшествующих боях. Особенно пострадали бронетанковые войска. В 1-й гвардейской мотострелковой дивизии у полковника Лизюкова осталось два стрелковых полка по 600 человек, танковый полк из 35 танков и артполк с 21 орудием. Состояние 60 процентов соединений на Западном фронте немногим лучше. Чтобы с такими силами построить эффективную оборону, нужно прежде всего произвести тщательную разведку, по результатам которой определить самые опасные направления, на которых и развернуть максимум сил и средств.
Сталину логика Конева понравилась.
- Вы, вероятно, уже приступили к этой разведке. Каковы первые результаты?
- Разведотряды численностью от усиленной роты до батальона держат противника в постоянном напряжении, дезорганизуют работу его штабов и тыла, выявляют стыки между соединениями, вскрывают оперативную группировку. Тем временем войска фронта повсюду готовятся к обороне, роют траншеи полного профиля, устанавливают заграждения.
- Действуйте энергично, - сказал Сталин. - О проделанной работе докладывайте мне. Жду от вас уточненные данные о группировке и намерениях противника не позднее 26 сентября.
26 сентября Конев и Соколовский направили в Ставку и в Генштаб донесение: «Противник непрерывно подтягивает войска по железной дороге Минск-Смоленск-Кардымово и по шоссе Минск-Смоленск-Ярцево, а также по шоссе Бобруйск-Рославль. По сведениям, полученным от пленного лётчика, удар будет нанесён по войскам Резервного фронта вдоль магистрали Вязьма-Москва. Главные силы противника сведены в две группировки. Первая – против 19-й, 16-й и 20-й армий в районе Духовщина, Ярцево, соловьёвская переправа, станция Кардымово. Вторая группировка – на спас-деменском направлении в районе Рославля. Начало немецкого наступления предположительно 1 октября. Руководить операцией будут лично Кейтель и Геринг, их прибытие в Смоленск ожидается со дня на день. Сюда же из-под Ленинграда и Киева перебрасывается немецкая авиация. Наши фронтовые резервы подтягиваются на вяземско-ярцевское направление в район станции Дорогобуж и севернее. Создаются противотанковые рубежи. Наши фронтовые резервы ограничены: всего 4 стрелковые дивизии и три танковые бригады.»