Глава XXIV.



30 июня танки Гудериана вышли к Березине в районе Бобруйска, и в распоряжении командования Западным фронтом почти не было наземных войск, которые могли бы помешать работе немецких сапёров, приступивших к сооружению переправ под прикрытием артиллерийского огня с западного берега. В ожидании прибытия на передовую выдвигающейся со стороны Орши 1-й Московской мотострелковой дивизии генерал Ерёменко бросил на переправу всю фронтовую авиацию. 30 июня над Бобруйском произошел жестокий воздушный бой, в котором участвовало до ста истребителей. Это был один из первых крупных воздушных боёв этой войны, в которых советские истребители и их пилоты ничем не уступали противнику. Новые советские истребители МИГ-3 в руках пилотов, успевших приобрести за неделю войны опыт, который невозможно приобрести и за годы тренировок, оказались в ближнем бою ничем не хуже немецких «Мессершмиттов». Обладая мощным мотором и высокой маневренностью, они легко входили в пике, набирали скорость до 500 километров в час, после чего взмывали вверх, делали крутую 600-метровую «горку» и заходили в хвост истребителю противника, находившемуся перед этим сзади. И хотя подавить немецкую ПВО над Бобруйском пилотам фронтовой авиации так и не удалось, этот бой заставил немецкое командование, уже считавшее авиацию Западного фронта разгромленной, вновь заговорить о ней как о серьезной силе, с которой необходимо считаться.
Убедившись, что полагаться на безраздельное господство Люфтваффе в воздухе больше не приходится, Гудериан не стал ожидать исхода боя в небе над Бобруйском и принял свои меры: в разгар воздушного боя его разведчики захватили неповрежденные мосты в Свислочи, в 40 километрах севернее Бобруйска, и уже к вечеру 4-я танковая дивизия генерала фон Лангермана переправилась здесь на восточный берег Березины, оттеснив аванпосты 8-й воздушнодесантной бригады.
Ночью в районе Бобруйска на восточный берег Березины переправились 3-я танковая дивизия генерала Моделя и корпусной штаб барона фон Швеппенбурга. Бобруйск был захвачен. В половине десятого утра 1 июля, выслав вперед сильные разведотряды в направлении Рогачёва и Могилёва, дивизия развернула наступление на восток, к Днепру. Cпустя полтора часа с плацдарма у Свислочи наступление на восток развернула 4-я танковая дивизия фон Лангермана.
В этот день бомбардировочная авиация советского Западного фронта пополнилась тридцатью новыми штурмовиками, подтянувшимися с тыловых аэродромов. Советские истребители вновь завязали бой с «Мессершмиттами» над Бобруйском, после чего в небе над переправой появились эскадрильи штурмовиков. В воздушных боях над Березиной Люфтваффе потеряли за два дня 60 «Мессершмиттов». Потери авиации Западного фронта за эти же два дня составили всего 18 машин.
До полудня штурмовики бомбили Бобруйскую переправу, после полудня они улетели на север бомбить бетонный мост в Борисове, с ходу захваченный в этот день передовыми отрядами немецких танковых дивизий. Взрыв моста был заранее подготовлен командованием Западного фронта, но откладывался до последней минуты, поскольку по нему продолжали идти сплошным потоком отступающие из-под Минска войска. На плечах отступающих танки генерала Неринга и ворвались через мост в восточную часть города. Заранее отданный генералом Ерёменко приказ взорвать мост при появлении немецких танков выполнен не был: паника и давка на мосту помешали отряду подрывников. В городе на восточном берегу немцев на некоторое время задержали части 13-й армии и курсанты Борисовского танкового училища, имевшие в своем распоряжении несколько учебных танков и противотанковых орудий.
2 июля немцам удалось сосредоточить в районе Борисова достаточные силы зенитной артиллерии и истребительной авиации, чтобы надёжно прикрыть с воздуха мост и плацдарм. В этот день по шоссе из Орши в район Борисова подошёл наконец авангард 1-й Московской мотострелковой дивизии полковника Крейзера. Входящий в её состав 29-й танковый полк, поддержанный ротой танков КВ и прикрытый с флангов полками мотопехоты, контратаковал 18-ю танковую дивизию и оттеснил её к Борисову, где был остановлен немецкой противотанковой артиллерией и массированными налётами немецкой авиации. Тем временем танки группы Гота, не дожидаясь исхода боёв за плацдармы, быстро продвигались вверх по западному берегу Березины, обошли её истоки с севера, после чего повернули на восток и, разделившись на две колонны, продолжили наступление на Полоцк и Витебск. Теперь, после того как главные силы Западного фронта русских в Белоруссии были полностью окружены и почти разгромлены, немецкое командование не боялось такого распыления бронетанкового авангарда на широком фронте: напротив, такой метод развития наступления представлялся вполне логичным, ибо обеспечивал танковым дивизиям максимальную свободу манёвра и одновременно максимально затруднял противнику, испытывающему острый дефицит в резервах, задачу создания эффективного рубежа обороны на пути немецкой танковой армады. Оборотной стороной такого расширения линии фронта стали нарастающие трудности со снабжением, и без того уже немалые ввиду большой удалённости тыловых баз, перегруженности стратегических дорог и быстрого износа автопарка на разбитых и пыльных дорогах России: потери немецкой техники из-за поломок были здесь чрезвычайно велики. К 4 июля в танковой группе Гота на ходу осталось менее 50% колёсной техники.
Убедившись, что наступление с плацдармов на Березине развивается успешно, Гудериан не стал мешать своим генералам и весь день 2 июля объезжал войска, удерживающие перевернутый фронт западнее Минска против окружённых в лесах русских дивизий, делавших последние отчаянные усилия вырваться на восток. Гудериан хотел лично убедиться в серьёзности ситуации и обоснованности требований фон Клюге задержать здесь 17-ю танковую дивизию фон Вебера и 29-ю мотодивизию генерал-майора фон Больтенштерна, без поддержки которых 4-я армия не могла гарантировать прочности кольца окружения. В корпусном штабе Лемельзена, возглавившего по поручению Гудериана руководство этим перевёрнутым фронтом, командующему рассказали о продолжающихся тяжёлых боях, приобретавших особую ожесточенность по ночам, когда немцы не могли использовать своё большое преимущество в артиллерии и авиации. Три пехотных полка 78-й немецкой пехотной дивизии приступили к прочесыванию Налибокской пущи с запада; сжимая кольцо окружения, они гнали противника на восток, на позиции танков, артиллерии и пулемётных батальонов дивизий фон Вебера и фон Больтенштерна. Над лесом то и дело взмывали белые, красные, зелёные и синие сигнальные ракеты. Красная означала: «противник атакует», зелёная – «перенесите огонь артиллерии вперед», белая – «не бейте по своим», синяя – «противник применил танки». Русские ухитрились укрыть в лесу несколько танков и бронемашин, замаскировали их и использовали как огневые точки. Во второй половине дня 29 июня немецкая пехота вышла к штабу сводного полка, объединившего разрозненные остатки советских частей, укрывшиеся в чаще заповедного леса в районе деревни Попелево. В завязавшейся на окраине деревни рукопашной в ход пошли гранаты, штыки, пистолеты и сапёрные лопатки. Возглавлявший сводный полк командир, полковник Яшин, до последнего патрона оборонял древесный завал на окраине деревни и был убит в бою. Жестокий бой длился два дня с перерывом на артобстрел. Потеряв 114 человек убитыми и 125 ранеными, немцы окружили и заняли деревню. Потери русских составили 600 человек убитыми и 1140 пленными, около 3000 отступили небольшими группами на юго-восток и рассеялись в заболоченной чаще.
Из штаба Лемельзена Гудериан связался со штабом 46-го мотокорпуса. Барон фон Фитинггоф доложил о том, что танки 10-й танковой дивизии ведут бой с русскими в полосе полевых укреплений восточнее Минска, в районе Червень, пытаясь прорваться к последней остающейся у противника переправе в Березино и одновременно прикрывая с тыла перевернутый фронт 17-й и 29-й дивизий. Между тем продвижение тыловых частей дивизии к передовой было задержано большим отрядом русских, вырвавшихся из белостокского котла под Слонимом и захвативших мост в районе Зельвянки. Дивизия СС «Рейх», имея задачу обеспечить с севера беспрепятственное движение танков и мотопехоты через Слуцк к Березине, оказалась втянута в бои в районе деревни Старица. Передовой отряд мотоциклистов, саперов, разведчиков на бронемашинах и зенитчиков, продвигаясь на восток по дороге Барановичи – Несвиж – Старица севернее забитого колоннами войск шоссе Синявка – Слуцк – Бобруйск, 28 июня выбил из Старицы отряд красноармейцев, но вскоре сам оказался окружённым вышедшим из леса с северо-востока большим неприятельским отрядом и был атакован советскими танками. Посланный на выручку батальон полка «Великая Германия», поддержанный тремя самоходными гаубицами, угодил в лесную засаду: дорогу преградил отряд пехоты, поддержанный двумя танками и несколькими противотанковыми пушками. Бои с пробивающимся из окружения отрядом русских в районе Старицы продолжались несколько дней. Потеряв в этих боях восемь танков подбитыми и оставшись без снарядов и горючего, русские ушли обратно в лес, взорвав за собой мост через речку и восемь оставшихся танков.
Теперь Гудериану было ясно, с чем пришлось столкнуться дивизиям фон Клюге, и он не удивился, получив в тот же день из Минска приказ явиться утром 3 июля в штаб фон Клюге для дачи объяснений в связи с «генеральской фрондой» Гудериана и Гота, терпеть которую он, фон Клюге, более не желал.
Гитлер, встревоженный сообщениями из штаба группы «Центр» о продолжающихся упорных боях в Налибокской пуще и совсем уже в глубоком тылу – в районе Слонима и Зельвянки, - в этот день вызвал к себе фельдмаршала фон Браухича и потребовал усилить оборону котла, эшелонировать её и приступить к расчленению окружённых группировок. Гальдер не разделял беспокойства Гитлера и решительно воспротивился попыткам cвоего начальника, Главкома сухопутных сил, материализовать нервозность фюрера в какие-либо новые приказы войскам, отвлекающие танковые группы Гота и Гудериана от развития наступления. Трудности, возникшие в районе котлов, были естественными и временными, нужно было просто дать русским возможность расстрелять боеприпасы и сжечь остатки горючего. Попытки противника организовать доставку боеприпасов и горючего окружённым частям по воздуху в ночное время (днём это было исключено ввиду господства Люфтваффе в воздухе) Гальдер считал несерьёзными. Большая часть грузов, сбрасывавшихся противником с парашютами, оказывалась на территории, контролируемой немецкими войсками. Содержимое грузов не оставляло сомнений в том, что собирались они как попало, и лишь незначительная их часть – продовольствие, перевязочные материалы и патроны для стрелкового оружия, могла быть использована окружёнными войсками.
План «Барбаросса» недвусмысленно предписывал развернуть 3 июля решающее наступление на Смоленск, и было необходимо обеспечить это наступление своевременным захватом переправ на Березине и Днепре. Танки Гудериана и Гота нужны были Гальдеру именно там.