ОБЩЕЛИТ.COM - ПРОЗА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, критика, литературоведение. Проза.
Поиск по сайту прозы: 
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте прозы
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль

 

Анонсы
    StihoPhone.ru



Добавить сообщение

Кампания 1941 года. Глава 271

Автор:
Глава ССLXXI


Летать на истребителе МИГ-3 ночью – занятие не из приятных. Истребитель не оборудован для ночных полётов. Задуманный и выполненный разрабoтчиками как высотный перехватчик, самолёт развивал на высоте 5 000 метров скорость до 630 километров в час, что намного превышало скорость любого другого современного ему истребителя. В сочетании с хорошей маневренностью на больших высотах и наличием крупнокалиберного пулемёта это открывало перед опытным пилотом прекрасные возможности. Но были у этой машины и свои недостатки. Не хватало пушечного вооружения. Броня в кабине пилота прикрывала лишь спинку сидения, а об удобствах для пилота разработчики кабины и вовсе думали в последнюю очередь.
Заместитель командира 42-го авиаполка капитан Зимин имел возможность посидеть в кабине новейшего истребителя Як-1, и ему было с чем сравнивать. Главным недостатком МИГ-3 в бою было, конечно, не отсутствие комфорта, а трудности пилотажа на высотах ниже 3 000 метров, то есть именно там, где и развёртывались чаще всего воздушные бои в кампании 1941 года на советско-германском фронте.
На орловском аэродроме, где дислоцировался полк в начале осени, только у Зимина был за плечами опыт ночных полётов. Днём капитан предпочитал МИГ-3, а ночью пересаживался в кaбину И-16 или «Чайки» (И-153). Эти два самолёта техники полка нашли в ангаре оставленными в наследство от прежних хозяев аэродрома: в спешке перебазируясь на другой аэродром, те бросили неисправные машины. Починенные техниками 42-го авиаполка, они теперь оказались при деле, поскольку идеально подходили для ночных полётов.
Каждую ясную ночь, пополнив боекомплект трассирующими пулями, Зимин вылетал на охоту за немецкими ночными бомбардировщиками.
Искать бомбардировщик в ночном небе очень трудно. Зная примерно курс и высоту его полёта, нужно оказаться несколько ниже и сзади – только из такого положения можно различить в темноте выхлопы из патрубков двигателей. Обнаружив противника, Зимин открывал огонь длинными очередями, стараясь не столько попасть в бомбардировщик – поразить цель в темноте с первой же попытки довольно трудно, а второй возможности противник чаще всего уже не предоставлял, быстро меняя высоту и курс, - сколько произвести психологический эффект и заставить немецких пилотов, хорошо видящих в темноте огненные трассы, набрать высоту, откуда им будет гораздо труднее прицельно сбросить бомбовый груз.
Слух о советском ночном истребителе очень быстро распространился среди пилотов немецких бомбардировщиков, летавших по ночам бомбить Орёл, Мценск и транспортные узлы за линией Брянского фронта. В конце концов это привело к тому, что немцы здесь вообще отказались от ночных бомбёжек. Теперь они вылетали днём большими группами в плотном строю, который оставлял очень мало шансов атакующему истребителю противника зайти сзади и приблизиться на расстояние эффективного выстрела прежде, чем его самого поразят очереди из нескольких хвостовых пулемётов или собьёт один из «Мессершмиттов» сопровождения.
Советских пилотов это не останавливало. Они скрытно подкрадывались к идущей строем эскадрилье, чтобы внезапно атаковать её, выскочив из разрыва в облаках или зайдя со стороны слепящего солнца. Если и то и другое было исключено, можно было попробовать атаковать из нижней полусферы, где пилотам и стрелкам противника заметить истребитель мешали мёртвые углы, ограничивающие обзор. Успех атаки из нижней полусферы во многом определялся искусством пилота истребителя маскироваться, используя рельеф местности.
К концу лета 1941 года лётчики, успевшие повоевать, уже не совершали грубых ошибок, стоивших жизни сотням их менее удачливых коллег и боевых товарищей в первые дни войны. Зато теперь они гораздо чаще сообщали, возвращаясь с боевых вылетов, о сбитых ими машинах противника.
В один из последних дней сентября в штаб полка доставили пилота сбитого «Юнкерса-88». Бомбардировщик Ju-88 часто испольовался немцами для дальней воздушной разведки. В первую очередь это объяснялось живучестью машины. Имея неплохое огневое вооружение для ближнего воздушного боя, протектированные бензобаки и хорошую броневую защиту всех жизненно важных конструктивных узлов, эта машина идеально подходила для ведения воздушной разведки.
Пилот «Юнкерса», надменный аристократ с тремя Железными крестами на френче, на все вопросы отвечал одно и то же:
- Скоро мы займём Москву, и всем вам будет капут. Ваше сопротивление бесполезно.
Было видно, что немецкий пилот верит в то, что говорит. Сначала Зимина, проводившего допрос вместе с командиром полка, это удивило. Затем капитан подумал о том, что все немецкие солдаты и офицеры, возможно, так же неколебимо уверены в скорой победе, и ему стало не по себе.
42-й истребительный авиаполк собственной службы разведки не имел, его командир получал всю оперативно-разведывательную информацию в развёрнутом в Мценске штабе 6-й резервной авиагруппы генерала Демидова, в которую был включён осенью в числе других пяти авиаполков. Такая централизация заметно усилила авиацию Брянского фронта, имевшего на исходе лета всего 170 самолётов, из которых только 58 были исправны.
30 сентября Зимин несколько раз вылетал на штурмовку танковой колонны Гудериана, прорвавшего Брянский фронт на левом фланге. Колонна, двигавшаяся по шоссе на Кромы и Орёл, была хорошо прикрыта с земли зенитным огнём, а с воздуха – «Мессершмиттами» сопровождения. Истребители 42-го авиаполка атаковали её с утра до вечера, звеньями, взлетающими одно за другим. На цель выходили на бреющем полёте. Из кабины МИГа хорошо было видно, как разбегается по кюветам, выпрыгивая из грузовиков, немецкая мотопехота. Расстреляв по ней боекомплект, капитан и его ведомый оставляли минимум для воздушного боя, который нередко завязывался с «Мессершмиттами» на обратном пути, когда звено не успевало после штурмовки быстро набрать скорость и высоту. Приземлившись на своём аэродроме, пилоты не выходили из кабин и cразу после дозаправки и пополнения боекомплекта снова взлетали. После трёх-четырёх вылетов накапливалась усталость, и опытные пилоты в таких случаях отказывались от обеда, чтобы не задремать за штурвалом. Ближе к вечеру они просили принести чего-нибудь прямо в кабину.
Танки Гудериана быстро приближались к Орлу. На аэродроме под Орлом всё чаще садились транспортные самолёты. В них грузили пехоту, выгружавшуюся из эшелонов в Орле. Пехоту перебрасывали на критические участки фронта и нередко выгружали прямо на передовой, под обстрелом противника. В бой бросали всё, что было под рукой. Подход резервов задерживался. Особенно не хватало танков. Корпус генерал-майора Лелюшенко, формировавшийся в районе Мценска, был брошен в бой в составе мотоциклетного полка (150 мотоциклов), пешего отряда курсантов артиллерийского училища без пушек и с единственным танком Т-34, в котором сидел сам командир корпуса. Прежде чем несколько десятков новых танков Т-34 пополнили корус Лелюшенко, танки Гудериана ворвались в Орёл.
В этот день 42-й авиаполк перебазировался в Мценск. Звенья истребителей вылетали на штурмовку как обычно, одно за другим, а садились после штурмовки уже в Мценске, и только звено Зимина, которому командир полка поручил контролировать эвакуацию, возвращалось обратно на орловский аэродром. В трёхстах метрах от края лётного поля проходила железная дорога с довольно высокой насыпью, скрывавшей от глаз параллельное полотну шоссе. Когда три немецких танка одновременно поднялись на насыпь и остановились на ней, открыв огонь по лётному полю, Зимин и его ведомый стояли на дозаправке. Прервый залп танков обернулся перелётом: наводчики не смогли верно учесть возвышение, и снаряды разорвались посреди уже почти пустого лётного поля, на котором несколько сапёров демонтировали линии связи. Втянув голову в плечи, Зимин громко крикнул «От винта!» и запустил двигатель. На взлётную полосу капитан и его ведомый выруливали под прицельным огнём трёх немецких танков. Каким-то чудом ни тот, ни другой пилот не угодили в свежие воронки от снарядов и бомб, которые уже некому было засыпать.
Благополучно избегнув смертельной опасности, звено Зимина вскоре уже заходило на посадку в Мценске. Аэродром был переполнен до отказа. Ещё издали открывалась безотрадная картина: на площади полутора квадратных километров всё поле было забито самолётами. Лишившись прифронтовых аэродромов, несколько авиаполков садились в этот день здесь, под Мценском, и теперь один масированный воздушный налёт противника мог превратить авиацию фронта в груду дымящихся обломков.
Не без труда зарулив на указанный дежурным пятачок, Зимин выбрался из кабины и отправился разыскивать командира полка. Сделать это было непросто. Самолёты полка были разбросаны по полю без всякой системы, и отыскивать своих в этом столпотворении пришлось долго. А самолёты продолжали садиться один за другим. На поле творилось нечто невообразимое. Командиры полков громко препирались и не слушали друг друга. Службы аэродрома не справлялись с небывалым наплывом машин, и к ним образовалась огромная очередь. По полю, лавируя между самолётами, сновали бензозаправщики. Завидев заправщик, сразу несколько пилотов запрыгивали к нему на подножку и в энергичных выражениях требовали заправить прежде всего свой самолёт. Водители заправщиков терялись и не знали, с кого начать.
Наконец от одного из пилотов Зимин узнал, что командир полка улетел в Орёл, чтобы лично убедиться в исполнении приказа об уничтожении объектов инфраструктуры, за что командир отвечал головой. Приняв командование, капитан обошёл лётное поле, отыскал всех своих командиров звеньев и каждому приказал направить ведомого к командирскому самолёту для поддержания связи, а ведущему всеми правдами и неправдами в четверть часа заправить самолёты и быть готовым к вылету. Зимин знал: если сейчас прилетят «Юнкерсы», будет очень плохо. Оставалось надеяться на чудо. Но одно чудо в этот день уже случилось с капитаном в Орле, а слишком много чудес не бывает. Едва Зимин успел вернуться к своему самолёту, вокруг которого уже собрались ведомые, как в небе показались два звена «Хейнкелей-111». Они шли на большой высоте, около 5 000 метров, гарантируя себя от плотного огня зениток. Никто даже и не подумал поднять в воздух истребители и вылететь на перехват. Выйдя на цель, бомбардировщики не снижаясь открыли бомбовые люки. Промахнуться было невозможно. Каждая бомба находила цель. Лётное поле окуталось пламенем и дымом. Одни самолёты вспыхивали, словно факелы, другие взрывались. Пилоты, техники и водители заправщиков, бросив машины, разбегались в разные стороны подальше от лётного поля. Этот ад продолжался несколько минут. Отбомбившись, «Хейнкели» улетели. После этого на краю поля появился грузовик. Стоящий в кузове штабной офицер громко кричал в мегафон, чтобы командиры частей собрались на северном краю лётного поля, где только что приземлился самолёт командующего ВВС Красной Армии.




Отзыв:

 B  I  U  ><  ->  ol  ul  li  url  img 
инструкция по пользованию тегами
Вы не зашли в систему или время Вашей авторизации истекло.
Необходимо ввести ваши логин и пароль.
Пользователь: Пароль:
 

Проза: романы, повести, рассказы