Сегодня волк съел первого козленка.
Иеромонах Анатолий сидит в своей келье и молча смотрит в окно. Смотрит в черное непрозрачное небо. Горит полнолуние.
«В такую ночь хорошо быть волком. И выть на луну», - думает святой отец. Из ночной пустоты звучат голоса. Голоса принадлежат явно не ангелам. Это волки в ближайшем лесу заявляют о своем присутствии. В последнее время они стали все ближе и ближе подходить к монастырю. Иеромонах не боится. На все воля Божья. Но сегодня волк съел первого козленка. Воистину понедельник – день тяжелый.
Небо. Какое черное небо! И вдруг в голове Иеромонаха отчетливо проступают слова: «Не Бог. Не Бог. В небе нет Бога». Отец Анатолий открывает «Библию» и начинает читать про сотворение Мира. «Вначале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою». Иеромонах ловит себя на мысли, что начинает дремать: «Читаю вздремля. Так вот оно что! Наша планета – это просто сон. Чей-то неглубокий сон». Ему хочется верить, что Божий. Однако же небо – не Бог. Но небеса – не беса. «Здесь есть кто-то еще, - понимает иеромонах.- Но кто?» За окном по-прежнему воют волки. День первый.
* * * Тем временем волк съедает уже второго козленка.
Отец Анатолий грустит. Он держит за рога голову бедного животного, смотрит в пустые глазницы и напевает: «Остались от козлика рожки да ножки». Поначалу голова чем-то напоминает череп Иоанна Крестителя, обезглавленного по приказу тетрарха Ирода Антипы. Но тут до святого отца доходит, что голова козла – это скорее голова дьявола. «Может быть, волки – это и есть спасение?» - думает иеромонах, улавливая очередную порцию волчьего воя. Отец Анатолий движется в свою келью и снова открывает «Библию». День второй.
* * * Третьего козленка не стало так же, как и первых двух.
А с утра лил дождь. Отцу Анатолию хотелось мяса. Но сегодня нельзя. Пост. Иудин день. Отец Анатолий спит и ему снится далекое прошлое, снится, что он и есть – Иуда Сикариот.
Иуда нервничает, мучается, беспокоится не меньше, чем Учитель. Он знает, что другие ученики не любят его за излишнюю образованность, за умение читать и понимать скрытый смысл. Его называют головорезом, кинжальщиком, разбойником. Иуда не намерен подставлять Риму вторую щеку, когда бьют по первой. Он скорее увидит падение Рима. И этой цели Иуда посвятил свою жизнь, свою борьбу. Таким же был Учитель. Но другие ученики этого не понимают. Учитель станет знаменем великой борьбы. Но для этого он должен погибнуть и воскреснуть. «Делай свое дело!» - сказал Учитель. И Иуда выполнит долг. Иуда будет в раю!
Отец Анатолий просыпается. «Что-то не так! Что-то явно не так!» - думает он. Но за окном лишь волчий вой. День третий.
* * * Исчез четвертый козленок. Но Отец Анатолий сегодня весел. К нему приехали мирские друзья: Борька и Ромка. Ах, это развеселое детство! Ах, эта шальная юность. В беседе вспоминаются все былые приключения.
- А я вот привык видеть Бога в каждом огурце и помидоре. Вот в этом пучке лука, - говорит Борька. – Ну, что такое Вселенная? Пыль на моих ботинках.
Ромка все больше молчит. Отец Анатолий достает третью бутылку церковного кагора.
- Святые Апостолы – это мы и есть, - продолжает свою речь Борька.
А Ромка подходит к окну и слушает волчий вой. День четвертый.
* * * Козленком больше, козленком меньше. Потеря пятого в стаде уже не так огорчает.
Друзья загостились. И кагор льется рекой.
- А не поехать ли нам к бабам? – изрекает Борька.
- Какие бабы? Сегодня вспоминаются крестные страдания и смерть Спасителя, - возражает Иеромонах.
- Ничего ты, святой отец, не понимаешь! Сегодня День Пятый! Читай! – Борька берет с полки «Библию» и начинает мелодично декламировать вслух. - И благословил их Бог, говоря: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте воды в морях, и птицы да размножаются на земле. О! Раз-мно-жайтесь!
Ромка все также молчаливо смотрит в окно. От впадения в блуд компанию спасает очередная бутылка кагора. День пятый.
* * * - Матерь Божья! Шесть козлят за шесть дней. Не слишком ли это жирно? – возмущается отец Анатолий.
- Волки должны быть сыты! – подает наконец-то свой голос Ромка.- Помянем души усопших.
Иеромонах понимает, что слова друга не лишены смысла. Церковный еженедельный круг. Самое время поминать праотцов и пророков, апостолов и мучеников, преподобных и праведников, всех достигших успокоения в Господе. Отец Анатолий спокоен. Ромка и Борька – тоже. Но козлят жалко. День шестой.
* * * На седьмой день Господь отдыхал. Отдыхает и Иеромонах Анатолий. Ну и фиг с ним, со съеденным седьмым козленком.
Ночной перрон. Друзья ожидают поезда.
- А ведь хорошо провели время! – изрекает Ромка.
- Да, хорошая выдалась неделька! – вторит ему Борька.
- Все бы ничего, - говорит отец Анатолий. - Но за эту неделю волк задрал у меня семерых козлят. Жалко.
- А чего жалеть?! Так и положено в моей Вселенной! – улыбается Борька и вытирает пыль на своем ботинке.
Приходит поезд. И уже перед посадкой Борька обнимает иеромонаха и шепчет ему на ухо:
- Ты сказку братьев Гримм почитай на досуге внимательно. Волк – это ночь. Каждый козленок – это определенный день недели. Ночь пожирает их, одного за другим. Но наступает новая неделя. И козлята снова целы. Вернись и пересчитай стадо.
Отец Анатолий движется в монастырь через лес. Дорога долгая. Волчьего воя не слышно. Утром он действительно пересчитывает свое стадо. Все козлята на месте.
И была ночь. И было утро.
|