-Хочешь-не хочешь, а к доктору идти надо.-сказал жене профессор Цыцын. - Как ты думаешь, что лучше - деньги или презент? -Деньги. -А это куда девать? - профессор ткнул пальцем в кладовку, уставленную коньяком. -Тогда – презент. Доктор Бляхомуцкий ковырял во рту профессора, как механик в моторе. Наконец, он приладил последнюю железку и пошёл мыть руки. - Спасибо, доктор, - сладко проблеял Цыцын, - вы – чудотворец! С этими словами он, как фокусник, извлёк из ниоткуда бутылку коньяка «Жан-Жак» в фирменной упаковке. - Благодарю. – сухо сказал доктор со скрытым разочарованием. После ухода пациента Бляхомуцкий открыл шкафчик, заставленный такими же бутылками, и долго искал в нём свободное место. Такового не оказалось. - Возьму домой. – решил доктор. Жена, увидя, что принёс с работы муж, грустно вздохнула. - И так ставить некуда, а он несёт… Пить, что ли, будешь? - Его пить нельзя. – с отвращением сказал Бляхомуцкий и пошёл шарить по кладовкам, заставленным коньяком, в поисках свободного места. Такового не оказалось. Вместо того, чтобы наслаждаться свежим номером медицинской газеты «Зубы и губы», Бляхомуцкий таскался с бутылкой. Тут из кухни возник сантехник Мармеладзе. Доктора осенило. - Спасибо, уважаемый! - сказал он, и не успел несчастный Мармеладзе моргнуть глазом, как «Жан-Жак» перекочевал в его руки. - Э-э-э, зачем, дорогой? – затянул было Мармеладзе, но по глазам Бляхомуцкого понял, что другого не будет. Он вздохнул, собрал инструмент, вымыл руки и ушёл. В своем подвальном кельдыме он долго искал свободное место для новой бутылки, но всё было забито таким же «Жан-Жаком». - Возьму домой, порадую свою Тамарико.- решил он. Появление в доме безрукого, играющего на скрипке, поизвело бы на Тамарико меньший эффект. Буря длилась так долго, что у Марме-ладзе началась морская болезнь. - Вах! – сказал он в конце концов. – А Вано? Позвали Вано. Вано нехотя оторвался от карточного стола и сообщил, что у его преподавателя, профессора Цыцына, завтра юбилей. -Ну, а я о чём? – сказал довольный Мармеладзе. Назавтра он, пахнущий одеколоном, вежливо жал руку профессору Цыцыну. - Почтение, уважаемый! Выпей за наше здоровье! - Цыцын охнуть не успел, как «Жан-Жак» перекочевал в его руки. Поле ухода Мармеладзе Цыцын долго шарил по шкафам в поисках свободного места, но так и не нашёл его. - Возьму домой!- решил он. - Ты с ума сошёл!- кричала мадам Цыцына, завидя мужа с презентом. – Их и так ставить некуда! Она демонстративно носилась по огромной квартире, распахивая настежь кладовки. И, если у соседей в них хранились соленья-варенья, то у Цыцына бутылки «Жан-Жака» лежали в горизонталь-ном положении, как снаряды в боеукладке танка. - Успокойся, дорогая, мне сегодня снова к врачу идти. – сказал Цыцын, впихивая бутылку в барсетку.
|