У меня жила кошка. Мне все время ее хотелось взять на колени и погладить. И тогда я чувствовал крутой недовольный изгиб ее позвоночника и нервную дрожь поднятого хвоста.
Она всегда ходила, куда хотела и возвращалась оттуда, когда могла.
Я все время ждал, что она придет ко мне не тогда, когда я хочу, а когда ей не будет хватать меня, моего общения.
Я все-таки брал ее на колени, гладил и говорил, как я ее люблю. Тогда она прижимала уши, иногда мурлыкала, но кончик хвоста всегда дергался, словно говорил, что любить меня можно, сколько хочешь, но приручить меня никогда нельзя.
Она вспоминала обо мне, когда хотела... Но необыкновенное для нее кончалось слишком быстро. Я все время старался ей угодить. Но все необычное со временем становится самым обычным. Тогда я считал, что можно удивить, и тогда понравишься. А ей почему-то такая жизнь была слишком скучна. Она считала, что она знает больше, чем можно чувствовать, но мне это казалось простым пренебрежением к моему бесконечному вниманию к ней.
Она знала, что я всегда вернусь, принесу что-нибудь неожиданное и поглажу, а я всегда ждал, когда она подойдет ко мне. Мы встречались постоянно, но ни разу не приблизились друг к другу. Так мы молча и жили.
Я до сих пор не забыл то время, когда жил у кошки.