Глава XII.


На рассвете 3 июля австрийцы стремительно атаковали высоты Лонато и сбили с них авангард Массена. Атака австрийцев была предпринята двумя колоннами: одна колонна силами около дивизии атаковала со стороны Кастильоне; половина дивизии генерала Баялича образовала другую колонну, атаковавшую со стороны Пескьеры. Заняв высоты Лонато, австрийцы немедленно предприняли попытку прорыва на север по дороге из Дезенцано вдоль берега озера Гарда, полагая, по-видимому, что Кважданович, слыша звуки канонады, предпримет встречную попытку прорыва. В результате правый фланг австрийцев сильно вытянулся в ущерб центру. Бонапарт, предвидевший возможность подобного развития событий, двинул дивизию Ожеро в атаку против дивизии Липтая, занимавшую сильную позицию на левом фланге австрийцев на высотах возле Кастильоне, втянув ее тем самым в бой и не давая возможности прийти на помощь центру, сам же во главе дивизии Массена контратаковал со стороны Сан-Марко высоты Лонато и с ходу вернул их, отрезав правый фланг австрийцев от центра. Укрепившись на высотах, он направил генерала Сент-Илера против правого фланга австрийцев, одновременно атакованного с севера генералом Соре. Когда на правом фланге австрийцы, прижатые к озеру Гарда, сложили оружие, Липтай, испытывая недостаток артиллерийских боеприпасов и опасаясь обхода со стороны Лонато, оставил позицию у Кастильоне и отошел на несколько километров к востоку, к высотам Монте-Медолано и Сольферино, господствующим над дорогами, ведущими из Кастильоне соответственно в Мантую и Боргетто. Лавры победителей этого дня заслуженно достались дивизии Ожеро, в упорном бою понесшей чувствительные потери ( среди убитых было несколько старших офицеров, в том числе генерал Бейран). Впоследствии Бонапарт неоднократно возражал многочисленным недоброжелателям Ожеро: «Да, но вспомните, что он сделал при Кастильоне» ( сам Ожеро, никогда не страдавший избытком скромности, весь план сражения 3 августа без тени смущения приписывал исключительно себе). Кважданович, слыша канонаду при Лонато, попытался прорваться двумя колоннами к месту боя, но обойти высоты, занятые Соре, не смог, другая же колонна была задержана бригадой Деспинуа и лишь в ночь на 4 августа, под покровом темноты, когда Эрбен, стерегший долину Кьезе, сдвинулся на помощь Соре, 2 батальона австрийцев, отделившись от корпуса Кваждановича, еще не получившего известий об исходе дела при Лонато, проскользнули вниз по течению Кьезе, не замеченные французами. Весь день 4 июля Вурмзер употребил на консолидацию своего потрепанного, но далеко не разбитого центра. Он разместил батареи на высотах Монте-Медолано и Сольферино, обеспечил их достаточным количеством боеприпасов и отозвал назад к Кастильоне четырехтысячный отряд, преследовавший дивизию Серюрье до Маркарии на реке Ольо ( в 30 км южнее Кастильоне). Серюрье, в свою очередь, выполняя новый приказ Бонапарта, двинулся следом за этим отрядом, соблюдая достаточную дистанцию. В три часа пополудни Бонапарт, лично произведя разведку новой центральной позиции австрийцев и насчитав на ней от 25 до 30 тысяч человек, распорядился строить укрепления в Кастильоне, внес необходимые изменения в расположение дивизии Ожеро и ускакал на высоты Лонато, где к этому времени разместился его штаб, в который в течение дня поступали одна за другой депеши от Сент-Илера и Дальманя, преследующих разбитую колонну Кваждановича, остатки корпуса которого в довершение всех бед были одновременно атакованы с трех сторон Соре, Эрбеном и Деспинуа. Кважданович уже знал об исходе сражения при Лонато и теперь, считая себя атакованным всей французской армией, не сумел удержать контроль над своими деморализованными частями, сдававшимися в плен батальон за батальоном. От полного разгрома его спасет Вурмзер: Бонапарту придется в ночь на 5 августа отозвать большую часть сил со своего левого фланга в центр. Прибыв в штаб в четыре часа вечера, Бонапарт отправил дивизию Массена занять позицию между Лонато и Кастильоне, намеченную для нее как исходную для генерального сражения, которое предполагалось дать Вурмзеру на следующий день. В пять часов вечера к окраине Лонато со стороны Сан-Марко подошли два австрийских батальона, ускользнувшие ночью от Эрбена в долине Кьезе. Узнав от крестьян, что в деревне кроме нескольких французских офицеров никого нет, учтивый австрийский генерал, опасавшийся к тому же засады, выслал вперед «парламентера» с предложением господам офицерам сдаваться. Парламентера с завязанными глазами некоторое время водили по огородам, после чего развязали ему глаза на противоположной окраине деревни, где его обступила со всех сторон многочисленная конная свита Бонапарта. Тот спокойно объявил «парламентеру», что армия Вурмзера разбита накануне, что австрийский отряд находится в самом центре французских позиций и у него есть ровно восемь минут, чтобы сложить оружие, в противном случае он будет атакован со всех сторон и уничтожен. Через восемь минут 2000 австрийцев с четырьмя пушками сложили оружие.
К рассвету 5 августа Бонапарт сосредоточил на укрепленных позициях возле Кастильоне 20 000 человек. Дивизия Серюрье тем временем подходила с юга в обход левого фланга позиции Вурмзера, протянувшейся на четыре километра от Монте-Медолано до Сольферино . На рассвете Ожеро начал сражение ложной атакой неприятельского центра, легко отраженной и сменившейся притворным отступлением. Когда австрийцы устремились в контратаку, залп пушек позади их левого фланга возвестил начало атаки генерала Фиореллы, заменившего больного малярией Серюрье. Это послужило сигналом к общему наступлению: Массена атаковал гору Сольферино, Ожеро – центр, Мармон сосредоточил на австрийской батарее, развернутой на высоте Монте-Медолано, огонь пяти французских батарей конной артиллерии, Вердье с авангардом гренадер атаковал и захватил ее. Кавалерия Кильмена, обойдя Монте-Медолано, атаковала кавалерию Вурмзера, прикрывавшую высоту с тыла, и не позволила ей нанести контрудар во фланг и тыл Фиорелле. Легкая кавалерия французов прорвалась к штабу Вурмзера, едва не захватив генерала в плен. Для многих французских солдат и большинства офицеров, участвовавших в этом сражении, день 5 августа был уже третьим и более подряд днем, проведенным без отдыха. «Восемь дней мы не слезали с коней; лошади - полумертвые от усталости, люди тоже совершенно измучены, но голова совершенно свежа»,- напишет Бертье вечером 5 августа в письме к своей миланской знакомой. Крайняя усталость войск и отсутствие резервов не позволили Бонапарту предотвратить отход Вурмзера к переправе в Боргетто. Вурмзер потерял в этот день 20 орудий, 2000 человек убитыми и ранеными, 1000 пленными; в ходе сражения он лично руководил несколькими контратаками, демонстрируя войскам хладнокровие и презрение к опасности. Имея достаточно сил во втором эшелоне, он своевременно развернул позади главных сил вторую линию обороны фронтом к дивизии Фиореллы и остановил ее. Пятитысячный резерв, сохраненный фельдмаршалом до конца сражения, позволил ему отвести армию к Боргетто в полном порядке и обеспечить прикрытие переправы. Авангард дивизии Ожеро двинулся следом за Вурмзером к Боргетто, авангард дивизии Массена подошел к Пескьере, которую генерал Гийом с четырьмястами человек гарнизона все еще удерживал, замуровав городские ворота. Блокировавшие крепость свежие австрийские войска долго сопротивлялись атаковавшей их полубригаде полковника Сюше, но в конце концов были отброшены, оставив много пленных и 18 орудий. Много времени было потрачено на то, чтобы восстановить проходимость городских ворот. Тем временем Вурмзер, перейдя на левый берег Минчо, взорвал мост и скорым маршем отошел к Вероне: после понесенного поражения он подверг бы себя большому риску, пытаясь задержаться на равнине Северной Италии, и теперь видел свою задачу в том, чтобы как можно скорее отступить в Тироль и там уже консолидировать свои силы, соединившись с Кваждановичем. Он уводил из Италии 40-тысячную армию настолько же деморализованной, насколько самоуверенной она спустилась с гор всего неделю назад. Правда, он мог записать себе в актив уничтожение осадного артиллерийского парка французов под стенами Мантуи, - что делало невозможным возобновление осадных работ в ближайшем будущем, - а также доставку в город продовольствия и замену батальонов, ослабленных болезнями и голодом, свежими частями.
6 августа Бонапарт вышел из Пескьеры с дивизией Серюрье и в ночь на 7 августа подошел к запертым воротам Вероны, сбил их артиллерийским огнем и завладел городом и значительной частью австрийского обоза. Вурмзер отступал на север левым берегом Адидже под прикрытием сильного арьергарда. Дивизия Ожеро, перешедшая Минчо в Пескьере следом за дивизией Серюрье,перешла Адидже и двигалась параллельно с Вурмзером по господствующим над берегом реки высотам до входа в горное ущелье в районе Алы, на половине пути между Риволи и Тренто, где и обстреляла напоследок австрийский арьергард. Дивизия Массена оттеснила арьергарды австрийцев в горах Монте-Бальдо и 11 августа отбила у неприятеля Мадонна делла Корона. Генерал Сент-Илер поднялся вверх по течению Кьезе и выбил остатки корпуса Кваждановича из Рокка-д’Анфо на берегу озера Идро, после чего преследовал противника до Ривы, бухты в северной оконечности озера Гарда, где находилась австрийская озерная флотилия, которую отступающим пришлось сжечь. Так завершилась, едва начавшись, двухнедельная летняя кампания 1796г. в Италии, в ходе которой австрийцы потеряли от 12000 до 25000 убитыми и ранеными и от 17000 до 23000 пленными, французы же – около 6000 убитыми и ранеными и от 1500 до 4000 пленными. Французам, в качестве компенсации за потерянную под стенами Мантуи осадную артиллерию, досталось несколько десятков трофейных полевых орудий и богатый запас военного снаряжения. К концу августа французы вновь отогнали защитников Мантуи за крепостные стены и замкнули вокруг города кольцо блокады, одинаково с осажденными страдая от болезней, порождаемых нездоровым климатом окрестных болот.