Внучка, ещё даже не проснувшись как следует, сидя на постели с увлечением смотрела рекламный ролик для детей, что меня особенно раздражало. Понаблюдав молча некоторое время за девчонкой, я, как бы между прочим, сообщил: - А я ведь тоже когда-то работал в рекламной фирме на телевидении. Внучка, поставив на паузу кадр, с любопытством воззрилась на меня. Во взгляде мелькали интерес и лёгкое недоверие. Супруга прореагировала более живо. - И чем же ты там занимался? Да вот такие же сценарии писал, - бесцветным голосом пояснил я. - А как это, деда? - оживилась девчонка. - Как? А вот так. Сиди здесь, сейчас я приду. Появился я уже с большой связкой сосисок, чем привёл в некоторое смятение и внучку и супругу. Я же, приняв позу рыночного зазывалы, экспромтом продекламировал: - Миниатюрные, молочные сосиски. Их обожают даже привереды киски, А про людей и говорить не надо, Они для нас услада и отрада. Во рту они растают словно крем. Вот потому-то с наслаждением их ем.
Восторг был неописуемый. Жена твёрдым, решительным голосом потребовала тут же записать данный опус. Как она пояснила, чтобы не забыть. Я лишь иронично хмыкнул и предложил просто сварить несколько штук на завтрак. Вскоре мы уже кушали расхваленные мной сосиски, поливая их томатным кетчупом. Заметив, что девчонка уже наелась и последнюю сосиску ест весьма медленно, я, быстренько доев свои, возмущённо воскликнул: - Ой, куда делись мои сосиски? Кто украл их? А потом, обращаясь к внучке, не скрывая подозрения, спросил: - Это, наверное, ты стащила, поэтому и кушаешь так медленно. - Надо же, какой у нас дедуля рассеянный. Сам съел свои сосиски и даже не заметил этого, и на внучку поклёп возводит, - возмущённо осудила данное нелепое предположение супруга. - Что, никто у меня ничего не воровал? – конфузясь и, смущаясь, пролепетал я. - Конечно, нет, - твёрдо разуверила меня супруга. Я хлопнул себя по лбу, осуждающе покачивая головой и, чтобы сгладить свой бестактный поступок, прочитал ещё один экспромт: - Был рассеян милый наш дедок, Он сосисок, не заметив, проглотил пучок, А потом, вот ужас, вот позор, Завопил: «Украл сосиски вор»! Бабушка аплодировала, а внучка с улыбкой дожёвывала последний кусок.
|