Верочка проснулась не от уличного шума. Какой шум в четыре утра? Не от завывания ветра. Март стоял тёплый на диво. Днём тающие капли снега достигали жестяных отливов на окне и ненавязчиво барабанили, скорее приятно, чем назойливо и, разумеется, не нудно. Ведь это весна. Верочка проснулась не от присутствия рядом супруга. Нет, она уже давно спала одна, ибо была с мужем в разводе. Правда, они продолжали жить в одной квартире. Более того, Верочка по-прежнему продолжала готовить ему еду, стирать вещи. Но такую любезность можно было, скорее всего, объяснить лишь данью совместно прожитым годам, не более. Конечно, Верочка с удовольствием разменяла бы квартиру, но терять целостность жилья было неразумно. Зачем?
- Зачем? - проговорила она сама себе тихонечко.
Но, задав себе в тишине утра вопрос, Верочка тут же подумала с некоторым удивлением: «А к чему это я вдруг вспомнила про квартиру? Вопрос то давно решённый, обговорённый с Серёгой». Верочка нахмурилась, обдумывая свои странные утренние мысли. Действительно, этот вопрос не мог разбудить её в силу своей ясности, давности и решённости. Не мог разбудить Верочку и страх, который она испытывала к своему бывшему супругу. Да и как женщине не бояться того, кто сильнее физически. А Серёга был даже и сегодня всё ещё довольно сильным. Всё же годы футбола, где он добился мастера спорта, со счетов никак не скинешь. Правда, сейчас это уже далеко не тот крепыш, каким был в молодости. Годы пьянства сделали своё неминуемое дело. И всё же, если бы не младшая дочь, которая всё ещё жила с родителями, Верочка наверняка разменяла бы квартиру. Ольга же, а так звали младшею, имела над отцом власть, и не только чувствовала это, но и понимала силу своего влияния. Впрочем, даже любовь к дочерям, и особенно к младшей, не мешали Серёге надёжно спиваться. Что он успешно и осуществлял. Вера тихонько вздохнула, вслушиваясь в тишину, удивляясь тому, что эта тишина могла разбудить её. На душе было беспокойно и тоскливо, а отсутствие звуков просто пугало. Даже Серёга не бормотал сейчас в пьяном сне, хотя и была у бывшего мужа такая довольно громкая слабинка. Нахмурившись ещё больше от того, что из Серёгиной комнаты не доносится признаков жизни, как будто в такую рань для неё это обстоятельство было столь важно, Верочка попыталась думать о дочерях. Её старшая была уже замужем, хотя детей за семь лет совместной жизни так и не завели. «А ведь пора бы мне стать и бабушкой», - привычно подумалось Вере. Тихонько вздохнув, она посмотрела на темнеющий проём окна, где между штор была видна неведомая Вере яркая, очень яркая звезда. Одно время Верочка даже думала, что это сверкает в лучах невидимого солнца космический корабль, настолько звезда была яркой. Верочка даже проявила несвойственную для неё любознательность, пытаясь выяснить название звезды, но никто не знал такие подробности о ночном небе. Большее, что люди знали, так это положение на ночном небе Большой и Малой медведиц. Некоторые даже знали, как отыскать при помощи Большой медведицы Полярную звезду. Муж одной подруги мог даже показать на ночном небе созвездие Орион, но и он, несмотря на столь обширные познания, не знал названия неведомой звезды. И вот теперь, глядя на загадочный блеск загадочной звезды, Верочка вдруг поняла, что не заботы о судьбах дочерей, не проживание в квартире в качестве соседа бывшего мужа разбудили её ни свет, ни заря. С какой-то обречённостью Вера вновь тихонько вздохнула. А за окном и в квартире было по-прежнему тихо. И Вера бездумно глядела и глядела в промежуток между лёгких штор. Звезда завораживала, гипнотизировала, напрочь отвлекала не только от ненужных, но вообще от всех мыслей. И это было хорошо. Наверное, поэтому Верочка всё продолжала и продолжала смотреть на звезду, пока та не переместилась в воздушность тюли. Теперь, между штор хорошо был виден силуэт соседнего дома, крутой скос его крыши. Стали различимы и белесые облака, вполне ясно выделявшиеся на чёрном фоне небес. И тут Верочка поняла, что заставило её проснуться столь рано. «А ведь я в этом году умру», - спокойно, как о вполне обычном деле, вдруг сделала вывод Вера. Нет, в данный момент у неё ничего не болело, да и вообще жизнь шла, что называется по накатанной колее, пусть не очень счастливая, но ведь бывает и много хуже. Поняв свою судьбу, Вера совершенно не испугалась и даже не удивилась, что сумела осознать будущее, хотя вроде бы лежала в своём одиночестве совершенно ни о чём не думая. Однако то, что столь кардинальный вывод правилен, Вера уже не сомневалась. «Что ж, жаль, что не придётся понянчить внуков», - со смиренным фатализмом решила Вера. А затем она стала обдумывать, как бы ей провести остаток отпущенных дней. Так бы ведь каждый поступил на её месте. Вполне логично, если знаешь, что скоро умрёшь, то поневоле станешь заниматься краткосрочным планированием отпущенных тебе месяцев. Но это сказать легко, что станешь планировать, а на самом деле обычный, да, пожалуй, любой человек, совершенно не будет знать, что же сделать такое, чтобы было можно со спокойной совестью сказать себе: «А хорошо я прожил свои последние деньки». Но Верочка не была ни философом, ни просто дюжим мыслителем, она была обычной женщиной. Поэтому она не долго думала о том, как и каким образом прожить оставшиеся деньки или месяцы. И, хотя думала над проблемой Верочка совсем недолго, однако решение приняла очень верное. Она вспомнила о рыбаке, с которым вместе они работали на одной базе отдыха прошлым летом. Собственно мужик числился на базе в другой ипостаси, ибо в штатном расписании такой должности не было. Но мало ли чего нет в наших документах. На деле то он был именно рыбак, который ежедневно снабжал свежей рыбой всё начальство базы и их родственников. Рыбака звали Саша и он был к Верочке очень даже неравнодушен. Да что там неравнодушен, мужик был просто влюблён как мальчишка. Верочка, однако, в прошедшее лето не ответила согласием на чувства одинокого мужчины. Собственно одиночество Саши и отпугнуло её. Было странно, почему явно не молодой мужик всё ещё ходит холостой. Да, Верочка знала, что у Саши болеет мать, за которой он вынужден присматривать. Но, мать матерью, а своя-то жизнь всё равно должна быть. А тут даже ни разу не был женат. Что же это за мужик такой? Была и другая причина холодности Верочки к скромному ухажёру. Вера совсем не считала себя красавицей, даже несмотря на то, что ей предлагали и руку, и сердце в своё время весьма видные, обеспеченные и с должностями мужчины. Но мало ли за кем мужики на природе не ухаживают. На безрыбье, как говориться, и рак рыба. В общем, чьи либо ухаживания её не убедили в личной привлекательности. «Просто из-за титек ухлёстывают»,- думала про себя Вера, груди которой в самом деле были весьма даже внушительных размеров, напоминая собой две хорошие переспелые дыни. Но сейчас, в тишине своего одиночества Верочка подумала о Саше, вспомнила его покорные глаза, его восторженные взгляды и решила, что перед смертью можно и загулять. О репрессиях разгневанного бывшего супруга она в то утро уже не думала. Да и причём здесь разведённый муж, когда жить остаётся всего считанные месяцы. В конце концов, чтобы спокойно умереть, требуется совсем немного: надо чтобы был рядом любящий тебя человек. А если ты и сама при этом испытываешь к нему вполне тёплые чувства, то это ещё лучше. Хотя Верочка пока не знала, любит она рыбака или нет. Но в данном случае это было не столь важно. Главное он её любил. А в этом Верочка нисколько не сомневалась. Умиротворённо поглядев на светлеющее небо, Верочка удовлетворённо вздохнула и тут же провалилась в крепкий сон, решив, что в начале апреля вновь будет устраиваться на базу.
Действительно, в самом начале апреля Верочка вновь работала на прежнем месте. И почти сразу же Верочка узнала, что Сашина мама на девятом десятке скончалась и теперь Саша живёт в своём деревенском доме совсем один. Данное обстоятельство очень облегчало дело. И действительно, уже в середине апреля Верочка стала часто бывать у Саши в его пустующем доме. Описывать счастье Верочки в то лето, думаю, не имеет смысла. Да и что описывать? Ведь ещё Лев Толстой сказал весьма доступно, что все счастливые семьи похожи друг на друга. И совершенно не важно, что Верочка и Саша не были расписаны. Всё равно они были счастливы. Лишь единожды их счастье чуть не омрачил Серёга, приехав на базу. В бывшем муже вдруг взыграла ревность и, он повёл себя как самый настоящий собственник.
О, какую неожиданно бурную деятельность развил Серёга. Он даже на период подготовки к поездке на базу к бывшей жене ни разу не выпил спиртного. А что тут готовиться? Взял билет, да переправился на ту сторону Волги. Вот и всех делов, – скажете вы. И будете неправы. Нет, Серёга подошёл к возникшей проблеме с большой выдумкой и, я бы даже сказал творчески. Серёга специально съездил в Чапаевск, к своему старому другу, с которым когда-то вместе играл в одной команде. Дело в том, что дочка Серёгинова друга руководила детской драматической студией. Причём здесь драмкружок? – спросите вы. Да при том, что именно у своего друга Серёга раздобыл для конспирации ярко-рыжий парик и чёрные и большие как у Кавказского аксакала бутафорные усы. Объяснил он своё желание иметь парик и усы тем, что его, дескать, пригласили на свадьбу, где он должен играть ряженного. Женщина и дала ему то, что полагается для ряженных, хотя в таком маскараде Серёга не то что был незаметен, но наоборот, прямо таки бросался в глаза. И действительно, Верочка своего бывшего увидела и узнала тотчас ещё издалека. Но увидав Серёгу в таком маскараде, Верочка не стала хохотать от дурацкой, нелепой затеи своего ревнивого бывшего супруга. Верочка и не испугалась Серёгу, хотя в тот момент она шла под ручку со своей последней любовью. Да и как можно испугать человека, который просто уверен, что жить ему осталось совсем немного. Попросив Сашу подождать её немного, она подошла к Серёге и просто, доступно, без тени страха, паники сказала, чтобы тот убирался обратно в Самару. Ни капли не сомневаясь, что её приказание будет выполнено, она пошла прочь, вернее, опять к Саше, напоследок бросив презрительно одно лишь слово:
- Клоун!
Верочка никогда, никого не обзывала подобным образом. Ни потому, что не было повода, а скорее из уважения к людям данной профессии. Верочка выросла в деревне и совсем не часто в детстве бывала в цирке. Любая поездка в цирк доставляла ей массу радости. Больше всего ей нравились в цирке именно клоуны. Вот потому-то ей никогда не приходило в голову обозвать кого-либо клоуном. Но сейчас, глядя на нелепый, бросающийся в глаза парик и столь же нелепые, совершенно несочетающиеся с огненно красными волосами усы, она впервые в жизни употребила слово клоун в качестве ругательства. Подойдя в открытую вновь к своему возлюбленному, Верочка пояснила, что знакома с этим массовиком-затейником, что они когда то учились в одной школе.
- Да ты бы позвала его на уху, - смущённо улыбаясь, предложил Саша.
- Да человеку некогда. Он здесь на какой-то корпоративной вечеринке. Поэтому мы столь мало поговорили, - пояснила Верочка, тут же уведя своего возлюбленного прочь.
Да нет, она вовсе не боялась за своего рыбака, который сам был достаточно крепким. Скорее всего, ей было просто неприятно присутствие Серёги, который своей выходкой, своим присутствием как бы марал чистоту их с Сашей отношений. А отношения у влюблённых действительно были самые что ни наесть романтические. Верочка даже перестала думать о своих нехороших предчувствиях. А к осени так вообще в душе просто смеялась над своими былыми страхами. Она даже хотела рассказать своему возлюбленному о том, что заставило её в это лето сблизиться с ним. Но не успела. В октябре, перед самым закрытием базы, она вдруг неожиданно заболела бутулизмом. Случилось это уже дома, в их совместной с Серёгой квартире. Не получая ответа на свои настойчивые звонки, Саша однажды сам приехал в Самару из своего заволжского села. Услышав от Верочкиной дочки столь тревожную новость, он тут же помчался в больницу к своей возлюбленной. Однако дела у Верочки уже шли на поправку. Она уже собиралась на другой день звонить своей поздней любви. Теперь же, увидев Сашу, она сильно засмущалась, так как несколько дней не принимала ванну, выглядела по её мнению ужасно, напоминая своим видом пьяную, не протрезвевшую женщину. Однако Саша был счастлив, постоянно держа Верочку за руку. Он ничего не говорил, просто молча улыбался, но его улыбка была красноречивее самых возвышенных и умных слов. Верочка, однако, не могла допустить, чтобы возлюбленный видел её в столь неприглядном виде. Она заставила Сашу покинуть клинику, обещав вскоре после выздоровления переехать к нему в деревню.
- Вместе рыбу ловить будем, - сообщила она.
Однако вместе ловить рыбу им так и не пришлось. Сразу же после выздоровления от ботулизма, Верочка неожиданно подхватила обычный грипп. И как не боролись врачи за её жизнь, она умерла. Ослабленный ботулизмом организм, не смог справиться с обычным гриппом. Родственников от постели больной не гнали. Саша тоже постоянно находился возле, по-прежнему держа свою любовь за руку. Верочка в беспамятстве улыбалась и называла Сашу Серёжей. Рыбак плакал и по-прежнему держал руку Верочки в своей заскорузлой и жёсткой ладони.
На поминках Саша сидел рядом с Серёгой, который был почти что трезв. Серёга сильно постарел за несколько дней, у него прибавилось седины и, он уже не напоминал клоуна. Саша даже не понял, что это именно Серёга был тогда в рыжем парике. Да и трудно было узнать в этом молчаливом мужчине того затейника для корпоративных вечеринок. Серёга был настолько серьёзен и удручён, что не притрагивался не только к спиртному, но и к еде. Прощаясь с Сашей, пожал тому искренне руку и поблагодарил за то, что тот находился с его бывшей супругой последнюю ночь.
- Не за что, - совершенно бесцветным голосом ответил рыбак и уже отходя, пробормотал, - это ты должен был быть рядом с ней.
То, что Верочка в бреду называла имя Серёжа, рыбак сохранил в тайне.