Двадцатые числа сентября, самое начало второго класса.

В нашей школе все начальные классы располагались на первом этаже, сразу за стеклянной торцевой стеной школьного гардероба. Эта стена (как и другая, противоположная) – деревянная рамная конструкция с ячейками полметра на полметра. В ячейках – обычные оконные стёкла на штапиках.

Одно стекло в третьем от пола ряду разбили где-то сразу после первого сентября, без нас, во вторую смену. На переменах мы приноровились бойко перелезать через пустой проём в гардероб и обратно. Можно было, конечно, ходить через дверь – в двух метрах, но через «окно» намного интереснее!

Когда стекло всё-таки вставили, нас тоже не было в школе. Стекло новое, чистое (по сравнению с соседними) и на фоне тёмной одежды в гардеробе – почти невидимое.

На следующий день в первую перемену мы поначалу играли в другой стороне этажа. Но вот прозвенел звонок на урок, а учительницы нет. Прошла минута, в детстве кажется – долго! Мы снова выбежали из класса, но теперь уже беготня началась рядом со стеклянной стеной гардероба, оттуда почему-то и ожидалось появление учительницы.

В какой-то момент, оказавшись рядом с «проёмом», я решил заглянуть в него: «Не идёт ли учительница?» Посмотреть можно было и в соседние старые стёкла, заляпанные краской, но через «проём» – лучше и смешнее, особенно, если ещё там головой повертеть!

В общем, «заглянул», и разбитое стекло рухнуло на пальцы рук, больше – на пальцы правой руки. Звон, кровь. Несмотря на звонок к уроку, вмиг возникла полукругом толпа, в основном из ребят постарше. Через несколько секунд, раздвинув ребят, появилась учительница, учительница первая моя…

С суровым лицом: «Сейчас пойдём к завучу!» (не первая угроза «завучем») она за рукав повлекла меня на второй этаж. Там находился и медпункт, но не дойдя до него метров пятнадцать, ввалились в кабинет завуча.

«Вот, стекло разбил!» – учительница первая моя с умным видом развернулась и вышла, оставив меня наедине с завучем, от которой я не ожидал ничего хорошего.

Но завуч обошлась со мной незаслуженно приветливо, она обработала и хорошо перевязала мои пальцы, и… отправила обратно на урок.

А там все уже пыхтели над контрольной по математике! Учительница (первая моя) с невозмутимым видом выдала мне задание.

Посмотрел – ничего сложного, можно за двадцать минут решить, но перевязка почти не давала возможности двигать пальцами, особенно наиболее пострадавшей правой руки.

Еле-еле каракулями написал фамилию и имя. Больно! Бинты кое-где подмокли от свежей крови. С досадой положил ручку и в бездействии просидел до конца урока. Сдал пустой лист. Получил «двойку» – по математике, вообще первую свою «двойку» в школе.

Самое поразительное, что тогда я нисколько не удивился, не вздыхал – так был воспитан.

Но позднее, в старших классах, когда раздавались восклицания типа: «Вон Марина Витальевна идёт! Пойдём, поздороваемся!» «А мы Марину Витальевну видели, привет передавала!» я как-то оставался совершенно спокоен. Что вы, что вы: никакого негатива, обвинений, но и восторга – никакого.

А она считалась лучшей, нам несказанно повезло, что нас зачислили к ней.

Однажды, уже будучи десятиклассником, довелось мне случайно в кафе услышать разговор двух незнакомых подвыпивших парней лет двадцати трёх, очевидно, давно не видевшихся одноклассников. Они с восторгом вспоминали разные происшествия школьного времени, как вдруг один из них выдал: «А помнишь, у нас в школе какой-то идиот головой стекло разбил!»

И «Ха-ха-ха, ха-ха-ха!»

Подумалось: «Прошло восемь лет, может, это и не про меня? Впрочем, городок маленький…»

И мне тоже стало смешно.


2018