Глава 74.



В начале 1943 года пилоты авиаполка, в котором служил майор Зимин, пересели на истребители ЯК-1 и ЯК-7. Полк пополнился новой эскадрильей, укомплектованной пилотами из авиаполков, отправленных в тыл на переформирование. Эскадрилью возглавил один из них, капитан Лихобабин.

Очень скоро Лихобабин стал самым авторитетным командиром эскадрильи. Произошло это так. Несколько дней подряд над полковым аэродромом, вызывая пилотов на бой, барражировал новенький немецкий "Фокке-Вульф-190", прикрытый парой Ме-109. На него старались не обращать внимания. Взлетать под угрозой атаки было слишком рискованно. Вызывали эскадрилью из соседнего полка, и немцы улетали.

С новым немецким самолётом в полку ещё мало кто имел дело. Было известно, что ФВ-190 превосходит ЯКи по крейсерской скорости и по мощи вооружения. В то же время самолёт был тяжеловат и сильно уступал ЯКам в маневренности на виражах по горизонтали. По этой причине ФВ-190 почти всегда летали в сопровождении Ме-109.

Наконец капитан Лихобабин не выдержал.

- Летим, Коля! - сказал он ведомому, лейтенанту Гусеву. Тому не очень-то хотелось испытывать судьбу. Но делать было нечего, и ЯК Гусева вырулил на взлёт следом за командирским. Немец, привыкший к безнаказанности, кружил на большой высоте, предоставив нижний эшелон паре ведомых Ме-109. Лихобабин взмыл в небо, круто развернулся, зашёл в хвост к одному из Ме-109, поджёг его и погнался за вторым. Капитан был уверен, что с тыла его прикрывает Гусев. Между тем лейтенант Гусев кружил на малой высоте над аэродромом: у него не убрались шасси, и лейтенант никак не мог решиться, что ему предпринять - подняться выше и тряхнуть самолёт, или сесть, пока не поздно. А немецкий ас уже круто пикировал к земле, выбирая мишень для своих скорострельных пушек. Но он опоздал: один из его ведомых рухнул в лес и взорвался, второй задымил, вышел из боя и потянул в сторону Глебовки, немецкого аэродрома возле Старой Руссы. Оставшись без ведомых, немец отказался от атаки, круто развернулся, улетел и больше не прилетал.

15 февраля началось новое наступление войск правого крыла Северо-Западного фронта на сорокакилометровый рамушевский коридор, соединяющий главные силы 16-й немецкой армии с 2-м армейским корпусом, удерживающим уже больше года демянское дефиле. Наступление пришлось начинать без поддержки авиации: резко испортилась погода. Мела метель. В трёх шагах ничего не было видно. Лишь на третьи сутки погода улучшилась, и авиация обеих сторон приняла участие в кровопролитных боях. По распоряжению командира авиадивизии майор Зимин дежурил на ВПУ 6-й воздушной армии и наблюдал в бинокль завязывающиеся тут и там воздушные бои.

В одном бою звено ЯКов атаковало шестёрку ФВ-190, летевшую без прикрытия Ме-109. ЯКи напали первыми, внезапно вывалившись из облаков, и навязали противнику бой на виражах по горизонтали. Четыре ЯКа разделились на две пары и кружили в карусели, страхуя друг друга. Один за другим были подбиты три ФВ-190. Остальные вышли из боя, набрав скорость. В звене лейтенанта Смирнова не было потерь.

В другом бою превосходство ЯКов было доказано ещё убедительнее. Со стороны Глебовки летели одна за другой четыре эскадрильи немецких бомбардировшиков. Их прикрывали сверху и сзади шестёрка ФВ-190 и шестёрка Ме-109. Солнце ярко сияло в безоблачном небе. Видимость была отличной. Над лесом патрулировала четвёрка ЯКов майора Магерина. Майор смело налетел встречным курсом на головную эскадрилью, круто развернулся и сбил ведущего. Остальные "Юнкерсы" поломали строй, сбросили бомбы кое-как и повернули назад, а две шестёрки истребителей погнались за четвёркой Магерина. И снова завязался бой на виражах по горизонтали. Один Ме-109 загорелся и упал в лес, другой задымил и ушёл в Глебовку. Дождавшись, когда бомбардировщики уйдут подальше, остальные истребители прикрытия вышли из боя и отправились догонять своих. У Магерина не было потерь.

26 февраля немцы эвакуировали дефиле и отступили за Ловать. Войска Северо-Западного фронта не дали им закрепиться на этом рубеже, форсировали Ловать и стали теснить к реке Редья.

Авиаполк получил приказ прикрывать в небе действия 1-го бомбардировочного авиакорпуса генерала авиации Судеца. У генерала Судеца было обыкновение ежевечерне в 22 часа собирать в штабе корпуса совещания, на которых ставились задачи на следующий день. Заседали чуть не до утра. От авиадивизии истребителей неизменно присутствовал майор Зимин. Только бывалому пилоту было под силу на совещании в штабе корпуса не заснуть. Генерал Судец был представитель старой довоенной школы и обширностью познаний не блистал. На первом же заседании он заявил представителям истребительных авиадивизий:

- Будете лететь справа и слева от моих ребят. Так им спокойнее.

Истребители переглянулись в недоумении. Лететь в парадном строю на боевое задание было заведомо гиблым делом. Насилу уговорили упрямого и заносчивого генерала.

Пока майор Зимин заседал в штабе Судеца, а потом отсыпался после доклада в штабе дивизии, капитан Лихобабин летал на срочные боевые задания по запросам сухопутных войск.

Из всех немецких самолётов в сухопутных войсках более всего не любили и боялись ФВ - 189, прозванный "рамой" за уникальную ажурную конструкцию фюзеляжа. Стоило этому самолёту-разведчику и корректировщику огня зависнуть над полем боя, - и огонь немецких гаубиц становился кучным и убийственно точным. Не любили иметь дело с "рамой" и советские истребители. Обладая низкой скоростью, ФВ-189 имел исключительно высокую маневренность. Экипаж из двух человек, сидя в удобно расположенной кабине, имел прекрасный круговой обзор земли и неба. В случае малейшей опасности "рама" успевала укрыться под защитой ближайшей патрульной группировки немецких истребителей, использовавших нередко "раму" в качестве приманки. И эта ловушка дорого стоила охотникам за обманчиво лёгкой добычей. Вот на такую охоту и вылетели со своими ведомыми капитан Лихобабин и старший лейтенант Едкин. Опытные пилоты обошли далеко стороной районы, над которыми зависли две "рамы", пересекли линию фронта, развернулись, спрятались в облаках и неожиданно напали на ФВ-189, вывалившись из облаков. Первым атаковал свою "раму" Едкин. Немецкий пилот успел среагировать и увильнул. Пришлось Едкину повторить атаку. ФВ-189 задымил и круто спланировал к земле под защиту дивизиона зениток. Лихобабин сбил свою "раму" с первой же атаки. Немецкий разведчик упал в лес и взорвался. Тем временем за Едкиным погнались немецкие истребители. Дистанция быстро сокращалась. Поняв, что уйти ему не дадут, Едкин развернулся и атаковал преследователя на встречном курсе.

Когда два самолёта, подобно средневековым рыцарям, сошедшимся на турнире, мчатся навстречу друг другу, их суммарная скорость слишком велика для прицельной стрельбы. Проигрывает тот, у кого сдадут нервы, кто в последний момент уклонится от лобового столкновения и подставится на вираже под смертельный выстрел. У Едкина нервы оказались крепче. Немец отвернул, а Едкин не упустил своего шанса и снайперской очередью в упор сбил противника наповал.

Лихобабин и Едкин благополучно вернулись на свой аэродром.

В марте наступление Северо-Западного фронта затормозилось на рубеже реки Редья. Командующий фронтом подтянул 68-ю армию генерал-лейтенанта Толбухина. Толбухин получил приказ прорвать оборону 16-й армии, занять Старую Руссу и выйти к реке Шелонь.

Наступление Толбухина было назначено на 14 марта. Накануне майор Зимин и капитан Лихобабин вылетели прикрывать разведчик Пе-2, ведущий аэрофотосъёмку в немецком тылу. Тройка Лихобабина осуществляла непосредственное прикрытие. Тройка Зимина прикрывала всю группу во втором эшелоне.

Линию фронта пересекли над облаками на высоте пять километров. Шестёрка ФВ-190 подкралась со стороны солнца и атаковала. Зимин заметил противника, когда тот висел у него на хвосте и прицеливался для стрельбы в упор, не желая попусту тратить снаряды. Немец быстро приближался. Сзади шёл его ведомый. Единственный шанс Зимина заключался в том, чтобы в последний момент успеть сманеврировать по высоте, пропуская обоих немцев вперёд. И это получилось. Немецкие самолёты промчались ниже и тут же попали в прицел скорострельной пушки Зимина. Зимин не промахнулся.

Уже после посадки, осматривая самолёт, он обнаружил в фюзеляже две сквозные пробоины от
снарядов скорострельной пушки ФВ-190. Снаряды прошли в нескольких сантиметрах от жизненно важных узлов самолёта. Майор чудом спасся.

- Поздравляю! - сказал Зимину начальник штаба полка. - Тебе чертовски повезло! Тринадцатого числа избежал неминуемой смерти от тринадцатого сбитого тобой самолёта.

Возвращаясь вечером в избу, в которой жил уже месяц, Зимин, подчиняясь безотчётному чувству, впервые взглянул на номер дома. Так и есть! Дом номер 13. С тех пор Зимин считал число 13 своим счастливым числом.