/ продолжение /

- Но вы же знаете...,- начал юлить Изя.
- Да, я все знаю,- перебил его Цвика,- монета сейчас не у вас, но вы её законный
владелец и должны вернуть свою собственность. Даю вам на это сутки.
- А, если я откажусь?- как-то растерянно спросил Изя.
- Не советую,- мягко сказала Сара,- я этого бандита знаю уже сорок лет. Если ему
что-то захочется, он это получит, чего бы ему не стоило.
Изя ещё не успел опомниться от беседы с супругами Гольдберг,- как крепкими руками
был посажен в "Шевролет" и мигом доставлен на работу.




Глава 17. А МЕЖДУ ТЕМ...


"Мастер золотые руки", было почетным званием во времена бывшего СССР. Но человека,
умеющего делать все и при том на высоком уровне,во все времена называли "золотые руки".
И, если, эти руки соприкасались с чем то очень ценным, то иногда частички этого ценно-
го,давали им неплохие дивиденды.
У Соломона Гриншпуна,бывшего фальшивомонетчика,а в настоящее время израильского пен-
сионера, были,действительно, золотые руки. Из-за этих самых ручек, он отсидел в колонии
строгого режима "от звонка до звонка", десять лет.
Даже в свои семьдесят восемь Соломон был строен, утром легко пробегал пять ки-
лометров по улицам Хайфы, носил всегда одни и те же старые джинсы "Лэвис", и тенниски,
которые менял чуть ли не каждый день. Ещё он любил хорошую обувь, с содроганием вспоми-
ная ту, что он относил в те проклятые десять лет,любил он хороший коньяк и красивых жен-
щин.
Весь этот джентльменский набор он хотел иметь ещё в Союзе, а для этого ему пришлось
заняться незаконным делом. Благо,бог талантами его не обидел. В криминальных кругах он
был известен под "кличкой" Ленин. Почему Ленин? А кто это знает. Может потому что под-
делывал исключительно двадцатипяти рублевые банкноты, где портрет вождя красовался сле-
ва, или потому, что на груди он по молодости, или по глупости сделал наколку с таким же
профилем.
Как он после отсидки попал на свою историческую, знает только он и Бог. Он сам
иногда говорил, что об этом можно написать хороший роман.
В Израиле его оценили мгновенно. Так что без работы он был считанные месяцы.
А когда с утра пораньше к нему почти ворвался адвокат Розенблат, господин Гриншпун,
давно привыкший ничему не удивляться, только приветливо улыбнулся гостю.
Старая лиса почуяла : "Будет дело, и с большим наваром".

/ продолжение следует /