Старик жил в обычной, стандартной двухкомнатной квартире. На этой площади в пятьдесят четыре квадратных метра вместе с ним жила ещё и кошка. А больше в квартире не проживал никто. Конечно, было время, когда в этих двух комнатах даже было тесно, потому, как помимо его супруги здесь ещё были прописаны, а стало быть, и проживали, его дети: сын и дочь. Квартиру старик получил сразу после рождения сына, когда жена ещё находилась в роддоме. Жить в двухкомнатной квартире втроём тогда считалось за счастье. Но ведь все знают, что счастья мало не бывает, поэтому, когда супруга забеременела второй раз, то старик, а тогда молодой папаша, сразу же подал заявление на расширение жилплощади. Но, тогда ему отказали, мотивируя тем, что может ведь родится и мальчик, а когда дети однополые, то трёхкомнатной квартиры уже не положено. И тогда они возмечтали о дочке. В то время ещё не было в наших поликлиниках никакого УЗИ, поэтому супругам оставалось только мечтать и надеяться. И мечты о дочери сбылись. В квартире стали проживать два разнополых ребёнка. Но трёхкомнатную квартиру всё равно старику, который тогда ещё не был стариком, не выделили, сказав, что он «слишком гонит». Формулировка была не совсем ясная, но глава разросшегося семейства не стал ни возражать, ни настаивать на своих правах. Так и жили они вчетвером, пока сына не призвали в армию.

А через год, окончила школу дочка и уехала в далёкую Дудинку. Никого родни у них в той Дудинке не было, и почему именно туда отправилась дочь ни он, ни супруга не ведали. Дочка отшутилась тем, что решила посмотреть на северное сияние и обещала не задерживаться на далёком севере. Но, оказалось, что задержалась там навсегда. Видно понравились ей очень вспышки на ночном небе, где ночь длиться полгода. Впрочем, супруги не унывали. Наверное, потому, что дочка, хотя о ней и мечтали, всё же была хитрым тактическим ходом, необходимым для получения третьей комнаты. Но так как расширения квартиры не последовало, то супруги даже порадовались отъезду дочери. Да и никогда супругам не было так просторно в квартире, которая теперь казалась непомерно большой.

Всё же, когда сын уже прослужил уже более года, родители письмом посоветовали дочери возвратиться, потому что иначе получить трёхкомнатную квартиру будет просто невозможно.
Но дочь не стала возвращаться в родные, хоть и несколько тесные пенаты, написав, что выходит замуж и уже ждёт ребёнка.

Родители не могли решить, какой это был сюрприз – приятный или неприятный. Но, настаивать на возвращении дочери, которой так понравилось северное сияние, родители не стали. Пусть уж о ней теперь муж заботиться, который, как они узнали из письма, работал в порту докером.
- Это что же за слово такое? – поинтересовалась супруга.
- Это значит, что твой зятёк работает простым грузчиком, - мрачно пояснил старик, который тогда ещё не был стариком, хотя уже был мужчиной в солидных годах.
Впрочем, докерам в той Дудинке давали квартиры, конечно при условии, если те обзавелись семьёй. Зятю квартиру выделили.

Успокоенные судьбой дочери, супруги стали ждать возвращения из армии сына, который служил где-то в Средней Азии. Тогда супруги не знали, что конкретным местом службы сына являлся Афганистан. Впрочем, если бы и узнали, навряд-ли бы это очень обеспокоило родителей. Ведь нигде же не писали ни о боях, ни, тем более о наших потерях. А они, как мы сейчас знаем, были. Одной из таких потерь оказался и сын старика. Да, получив извещение о смерти сына, старик действительно ощутил страшную потерю, настолько страшную, что как то сразу заметно постарел. Но особенно сдала его супруга. А больше всего жену удручало то, что военкомат не разрешил вскрывать цинковый гроб. Казалось не столько смерть сына, сколько невозможность взглянуть на своё чадо в последний раз, удручала женщину, которая в одночасье превратилась в старуху. Даже большой портрет молодого сержанта на цинковом гробе не столько радовал, какая уж тут радость, сколько ещё больше убивал. Старик понимал, насколько это точно.

Старик даже не на шутку испугался за жену. Как бы, в самом деле, не померла. Хотя он то всегда считал, что это он помрёт первым, ведь он был значительно старше жены. Так что в его рассуждениях была неумолимая логика, которая теперь грозила порушиться. Но нет, супруга выдержала удар и не умерла вслед за сыном, которого она так никогда и не увидела в форме. Даже в гробу. Наверное, её поддерживало известие о рождении внучки, которое пришло на другой день после похоронки. Хотя, вместе с тем, рождение внучки нанесло и удар по чувствительной женской душе.
- Внучек был бы лучше, внучка бы именем сына назвали, - пробормотала женщина, когда прочитала письмо от дочери.
Старик согласился с доводами жены, хотя тогда и ничего не сказал, просто обнял супругу. Так они и сидели одни в двухкомнатной квартире, которую старик успел отремонтировать к ожидаемому приезду сына, молчком, но как бы и разговаривая. Такое тоже может быть, когда прожито вместе порядочно годков. А цинковый гроб прислали лишь на другой день, день похорон.
Глядя на цинковый гроб и большой портрет бравого сержанта, который так походил и вместе с тем не был похож на сына, которого он помнил, старик очень расстраивался от того, что сын так и не увидит отремонтированную квартиру. Это были странные мысли, старик сам удивился глупому ходу своих рассуждений, но виду не показал ни перед супругой, ни перед остальным народом.

Так же обнявшись, супруги сидели, когда через несколько месяцев узнали по телевизору о выводе войск из ненавистного Афганистана. Жена тихо плакала, старик лишь гладил супругу по плечу. Телевизор они в тот вечер больше не включали.

А потом в доме появился щенок, появился как то совсем неожиданно. Проходя мимо рынка, наши супруги увидали выглядывающею из корзины симпатичную толстую мордашку.
- Посмотри, такой же мордастенький, как и наш сынок, когда был в этом возрасте, - умильно произнесла жена, чем несказанно удивила старика.
Сам он впервые увидел сына через оконное стекло в роддоме. Это был свёрток, из которого торчало красное, сморщенное личико. Глаза младенца были закрыты, он спал после кормления. Супруга улыбалась, а супруг ошалело всматривался в свекольное личико. Впрочем, любоваться непонятным свёртком ему много в тот раз не пришлось, жена объявила, что «пора» и унесла кулёк от окна. Что «пора» и почему, молодой папаша не знал и в тихой прострации пошёл домой, в свою новую квартиру, куда он уже успел перевезти вещи и даже поставил у стены новый диван, который был его сюрпризом и тихой гордостью. В то время не так просто было достать мебель. Впрочем, не только мебель.

Вспомнив то первое свидание с сыном, старик посмотрел на щенка, потом на жену и согласился. Пусть живёт этот мордастый.
Впрочем, этот мордастый оказался девчонкой, которая хотя и походила на овчарку, но была обычной дворнягой. Но супругов этот обман с родословной совсем не расстроил. В самом деле, зачем в квартире громадная собака. Эта тоже была совсем как овчарка, только несколько поменьше. А ума и преданности было наверняка не меньше, если не больше.

С появлением щенка супруга явно повеселела, хотя и мечтала всё же поехать в далёкую Дудинку, чтобы посмотреть на внучку. А пока они общались лишь по монитору. Хотя, каким бы ни был компьютер полезным приобретением, всё же он не мог заменить живого общения. Но уж больно дорого стоили на этот север билеты. Так дорого, что легче было съездить во Францию или ещё куда, в Европу, чем в этот северный порт России. Однако супруга всё же взяла кредит и съездила к дочери, которая к тому времени уже жила без мужа. Да, своего зятя, хоть и бывшего, женщина так и не увидела, что показалось старику весьма странным. Зато супруга вдоволь пообщалась с внучкой. И это уже не было странным.

А старик в это время похоронил их любимую собаку, которую укусил клещ. Спасти любимицу так и не удалось, хотя это была ещё совсем не старая собака. Впервые в жизни старик плакал в одиночестве своей двухкомнатной квартиры. И это было странно. Ведь он даже на похоронах сына не проронил ни слезинки.

Жена, когда по приезде узнала про смерть любимицы, тоже плакала. Только не сдержанно, а навзрыд. Старику слёзы жены нисколько не показались странными. Старик просто сидел рядом и гладил жену по плечу. Он уже отплакал своё в тишине квартиры. Зачем же лить слёзы при жене. Он вообще был очень сдержанным человеком. Когда через несколько месяцев скончалась от сердечного приступа супруга, он тоже не проронил и слезинки.

Сразу после смерти супруги старик выяснил, что жена взяла не один, а целых два кредита. Вернее второй кредит был как бы и не кредит. Это был очень дорогой набор косметики, который стоил почти столько же, сколько поезда в Дудинку. Если бы старик узнал про эту безрассудную покупку до смерти супруги, то наверняка пришёл бы в ярость. Но после похорон супруги он, узнав про дорогую покупку, не возмутился, а скорее удивился. Да и то лишь только вначале. Потом он понял, что жена просто хотела выглядеть перед внучкой, зятем и дочерью молодой и красивой. Тогда они ещё не знали, что дочка уже разошлась со своим докером. Их совместная жизнь оказалась короче полярной ночи. Дочь же в своих письмах на компьютер совсем не обмолвилась ни словом о разводе, не желая, вероятно, расстраивать родителей.

Так вот старик остался с невыплаченным долгом жены и неоплаченной косметикой один в двухкомнатной квартире. Долг он выплачивал вполне успешно, потому что хотя и был к тому времени пенсионером, но ещё продолжал трудиться. Косметику же, при случае, хотел отослать дочери. Хотя этот красивый чемодан с дорогой косметикой он всё же так и не отослал дочке в ту далёкую Дудинку. Старик сам не мог понять, почему он держит этот чемодан на видном месте и чем он может напоминать о супруге. Не фотография же это, в конце концов. Дочка же, в связи с тяжбой по разделу квартиры, так и не смогла выбраться на похороны матери. Старик не стал осуждать дочь. То, что квартирный вопрос для дочери имеет больший приоритет, вовсе не показалось старику странным и неестественным.

Некоторые, сразу после похорон, советовали старику найти женщину, некоторые советовали вновь завести собаку. Но старик на эти советы не отвечал ничего. Заводить другую женщину считал как то диким, а заводить животное не хотел, потому что сам не знал, сколько ему лично ещё отпущено судьбой жизни. Зато он знал, что любое животное, как минимум проживёт лет двенадцать. А хватит ли его на столько? Вот этого он не ведал. Как не ведал и то, а что потом будет с животиной, умри он внезапно? Кому нужна будет взрослая собака или даже кошка?

Впрочем, старик как то быстро адаптировался к своему одиночеству. И хотя его с завода уволили по старости, но он не страдал от одиночества. Дело в том, что, как он обнаружил, у него скопилось довольно много непрочитанных книг. Старик всегда был страстным читателем, но не все приобретённые книги успевал прочитывать. Теперь он не спеша перелопачивал свою библиотеку. В книжные магазины он не ходил по причине недоступности, ведь книги стоили дорого. Цена хорошей книги равнялась как минимум одному дневному дню пенсии. Имея невыплаченные долги, старик не мог позволить себе такой траты.

Однако, через несколько лет одиночества, когда удалось рассчитаться с долгами, старик всё же завёл себе кошку. Хотя это, как и в случае с собакой, тоже произошло совершенно для него неожиданно, в один из холодных дней зимы. Старик вышел тогда за хлебом и увидел у дома трёхцветную небольшую кошку. Войти в подъезд кошка никак не могла, так как двери закрывались автоматически. Закрывающиеся подъезды, пожалуй, единственная существенная, наиболее заметная примета свершившейся перестройки. Глядя на кошку, старик понял, что она на улице провела всю морозную ночь. Ему стало жаль бедолагу. Откуда она взялась, он не знал, но понял, что животина ничья. Возвращаясь домой с буханкой, он решил предложить кусочек хлеба этой бездомной. Старик был уверен, что кошка откажется от хлеба, но та с жадностью проглотила гостинец. Присев на корточки, хотя ему это и было затруднительно, так как в последние дни у него сильно болели и спина и ноги, старик начал ковырять мякоть, подавая по кусочку бродяжке. Та ела и ела, с благодарностью поглядывая на столь щедрого прохожего.
- Ну, ладно, чего же тебе здесь хлеб жевать, - пробурчал старик, - пойдём ко мне, я тебя чем-нибудь более вкусным покормлю, да и отогреешься заодно.

Старик открыл перед кошкой дверь подъезда. Та, поглядев на столь доброго человека, доверчиво пошла за своим спасителем. В квартире старик хотел дать кошке мяса, но раздумал, слишком уж много кошка съела хлеба. Именно по этой причине старик просто налил кошке щей, которые та с удовольствием выхлебала, а потом подъела не только картошку, но даже и капусту. После столь непривычно обильного обеда, кошку разморило и она, поглядев благодарно и вопросительно на столь щедрого и доброго человека, тут же свернулась на полу клубочком и заснула. Старик некоторое время с интересом и сочувствием взирал на неожиданную гостью, а потом осмотрел её более внимательно, надев очки. Старика интересовало, есть ли у приблуды блохи. Но, к его удивлению, никаких блох у кошки не имелось.
- От мороза, наверное, подохли, - сделал вывод старик и тихонько вышел в коридор. Надо было купить новой жиличке ванночку для туалета и наполнитель.

В общем, с того дня кошка стала членом семьи, хотя старик так и не дал ей имя. Дело в том, что плохое самочувствие заставляло думать старика, что он долго не протянет. Единственно, чего не хотел старик, так это внезапной кончины, как у супруги. Нет уж, лучше немного поболеть, ведь тогда он сумеет сообщить по электронной почте о своей надвигающейся смерти дочери. Он даже сочинил прощальное письмо, чтобы файлом отослать его в последний момент. В общем, старик ждал смерти. Поэтому совершенно не имело смысла давать имя приблуде. Хорошо и то, что та поживёт в тепле. Так думал старик. Но он ошибся. То ли оттого, что ему было теперь за кем ухаживать и о ком заботиться, толи просто здоровье взяло вверх, но старик вскоре почувствовал себя лучше. Однако кошка вроде уже привыкла быть безымянной. Да и что такое имя, когда тебе дают тёплый кров и еду. Это важнее. А зима в тот год, в самом деле, была суровой. У кошки оказались отмороженными уши и хвост, причём отмороженными настолько, что кошке пришлось лапами оторвать себе нечувствительные кончики ушей. Отмороженную же часть хвоста она попросту отгрызла. Старик очень удивился оперативности кошки.
- Ну, вот, пока я собирался вести тебя к ветеринару, ты и сама справилась со своим обморожением, - похвалил старик кошку.

Оттого, что животное сама себе умудрилась сделать такие радикальные операции, старик очень зауважал свою жиличку. Он даже прощал ей безжалостное отношение к старому дивану, о который кошка стала систематически точить когти. И хотя старик купил животине специальную когтеточку, но кошка на неё совершенно не обращала внимания, продолжая старательно драть боковины дивана. И драла она их до тех пор, пока более и драть нечего стало. Тогда кошка стала точить когти о палас. Но тот оказался гораздо более стоек, чем старый, провалившийся в нескольких местах диван. Впрочем, эти провалы в диване кошке очень нравились, она любила в них спать, казалось, они были абсолютно приспособлены к её некрупному тельцу. Но в эти диванные временные кратеры кошка ложилась почивать, только когда старик смотрел телевизор или читал, лёжа на этом же диване. Кошка вообще любила быть там, где и её новый хозяин. Она следовала за стариком неотступно. Даже в туалет просилась, когда тот находился там, укладываясь клубочком в ногах хозяина, пока тот сидел на унитазе. Вернее будет сказать обожаемого хозяина. Хотя я не знаю наверняка, был ли у кошки когда-либо хозяин, кроме старика, или не был. Ведь кошка даже понятия не имела о некоторой обычной пище. Например, старик обнаружил, что для кошки совершенно в новинку сыр. Она так и не научилась есть его с блюдца, зато ела из рук старика, когда тот ей давал его маленькими кусочками. Так же ела она и яичный желток, сваренный вкрутую. Желтки всмятку кошка слизывала с блюдца самостоятельно и очень охотно. Хотя желтки в сыром виде не вызывали у неё никаких эмоций. Что же, все мы привыкаем к определённой пище. Дай, например, негру щи, так он тоже, наверное, не сразу поймёт, что это такое. Кстати, кошка уже в скором времени перестала есть и хлеб, и картошку, и даже хлебать щи. Теперь она ела только мясо, которым по-братски делился с ней добрый хозяин, ела рыбу, и то не каждую. Ела кошка, как я уже сказал, и сыр с желтками, но это только из рук обожаемого хозяина. Кошка быстро заметно покруглела, так что старик вначале подумал, что его гостья ждёт приплода. Но, предположение оказалось ложным. Кошка не родила. Чему старик был всё-таки рад.

В ту зиму старик не умер, как он думал, лишь благодаря кошке, так как забота о животине отвлекала его от своих болячек. У кошки же, за несколько лет жизни у старика появилась стойкая привычка, едва тот выключал свет, как кошка ложилась вплотную к груди старика, довольно при этом мурлыча. Если же старик во сне переворачивался на другой бок, то кошка терпеливо вставала с места и по валику дивана переходила на другую сторону, чтобы вновь прижаться к груди хозяина. Лишь жаркими летними ночами кошка предпочитала спать на паласе, который она так и не сумела одолеть своими когтями. Ложилась кошка возле открытой двери на лоджию, мордой в сторону хозяина.

Старик теперь не жалел, что принёс в дом некогда кошку. Хотя он и считал, что умрёт раньше кошки, но это его не смущало. В конце концов, он подарил её несколько лет кошачьего счастья, а это было совсем немало. Впрочем, старик не был вполне уверен, что не переживёт свою любимицу. Ведь он не знал возраста кошки, а та вероятно была уже в преклонном возрасте, потому что у неё никогда не было позывов к общению с котами. В этом отношении она была на редкость спокойной.

Хотя старик и считал не гуманным умереть раньше своей животины, он всё же не желал кошке смерти раньше своей. «Пусть живёт, авось найдутся добрые люди, которые возьмут её к себе», - думал старик. Он даже в прощальное письмо к дочери сделал поправку относительно кошки, прося дочь взять ласковое животное на далёкий север, хотя знал, что кошка очень не любит зиму. Зимой кошка, как бы ни было тепло в квартире, любила залезать к старику под одеяло, причём залезала целиком, не высовывая наружу и носа. Старик терпеливо сносил столь бесцеремонные привычки любимицы, стараясь лишь почаще вычёсывать той шерсть.

Размышляя о смерти, а старики склонны к таким мыслям, старик задавался и конкретными вопросами. Например, он много размышлял о том, в какое время лучше умереть, как будто это зависело от него. Учитывая, что кошка не любила зиму и, учитывая некоторую неопределённость в судьбе животины после потери хозяина, старик склонялся к тому, что лучше всего было бы умереть летом. В пользу лета приводились и другие веские доводы. Летом, к примеру, земля не промёрзшая, а стало быть, копать могилу легче. Старик не любил зря из-за собственной персоны утруждать людей. Да и шапки снимать на морозе людям совсем небезопасно, ведь легко можно и простудиться. Летом же такой проблемы даже и возникнуть не может. Да, летом помирать, конечно, лучше всего.

Думал старик и о своём продавленном старом диване. После того, как он расплатился с долгами жены, он сумел накопить себе не только на похороны, но и на не очень дорогой диван. Да, старик мог бы позволить себе спать на более хорошем и ровном ложе, но всё же он не стал приобретать нового дивана. Зачем, раз ему на нём предстоит умирать. Портить смертью новый диван старик считал делом непорядочным. Пусть уж выбрасывают старый диван, а ему всё равно, на каком помирать.

Старик умер летом, временем года, которое он считал, как я уже упоминал, наиболее подходящим для такого дела. Старик даже не стал вызывать врача, он чутко понимал свой организм. Зато старик успел отослать электронное письмо дочери, не забыв напомнить, чтобы та не забыла ключи от его квартиры, которыми её снабдила в приезд мать. Старик позаботился и о кошке, скормив предварительно всё мясо из холодильника своей любимице. Затем он купил самого лучшего кошачьего сухого корма и насыпал его в большое блюдо. Налил он и воды в несколько посудин и, даже наполнил водой пластмассовый таз, который поставил в ванне. Эти приготовления дались ему нелегко, но он не жалел сил. Зачем? Ведь чем больше ослабеет, тем легче будет умирать.

Так и случилось. Более того, старик умер, как и мечтал, летом, при открытой двери на лоджию. Но кошка в этот раз не стала ложиться на палас. После смерти старика она несколько суток провела на диване, возле хозяина, почти не притрагиваясь к корму, и лишь изредка лакая из тазика в ванне воду. Почему она решила, что лучше пить из таза, я не знаю.

Дочь приехала вовремя. Старик, не смотря на жару, даже не успел разложиться. Наверное, потому, что в последнее время очень мало ел и совсем высох. Кошка тихо мяукала, неприкаянно бродя по квартире. Впрочем, дочь квартиру продала, хотя ей и говорили, что глупо продавать квартиру в центре России. Глупо или не глупо, но дочь уехала туда, где у неё была работа и её любимое северное сияние. Наиболее ценные вещи в квартире дочь тоже продала, ничего не взяв себе. Впрочем, чемоданчик с косметикой женщина захватила к себе в Дудинку. Кошку в Дудинку она не взяла. Ведь там, в Дудинке у неё уже был толстый и рыжий кот по кличке Абрикос. Делать из Абрикоса отца семейства дочь совсем не собиралась. Хотя женщина и не была уверена, что от этой тощей кошки могут быть котята. А кошка так больше и не поправилась. Ведь она уже привыкла к хорошему питанию и более не ела что ни попадя. Рыбы же или кошачьего корма, которые ей иногда перепадали от добросердечных граждан, доставалось не часто. Кошка стала сумрачной, задумчивой и безучастной к жизни. С наступлением осени, не дожидаясь зимних морозов, которых она так не любила, кошка умерла.