Виртуальный Театр
(Обитателям стихофона посвящается)
Театр. Часть 1.
Театр готовился к премьере. Актёр Купер всё время поправлял бабочку на смокинге и вслух перечитывал тексты своих нетленных произведений. - Как Вы думаете, Ирина, примут? – взволнованно поинтересовался Купер. Ирина Шахрай отложила в сторону гитару и, не задумываясь, ответила: - Конечно же, примут! У Вас такие замечательные стихи. - Вы читаете как по радио! Думаю, Вас вызовут ещё и на бис! – взволнованно восклицала из-за спины Купера Алла Рыженко с листами стихотворения «Мы на крестах не умирали» в руках. Плечики Аллы были слегка обнажены. Щёки зарумянились. Алла пыталась смахнуть с Купера несколько невидимых пылинок. - Вы думаете? – засомневался Купер – Знаете, у меня не такой богатый опыт выступлений в виртуальном театре. Ещё и этот тип Переделкин несколько раз пытался разбирать мои стихи, а я даже за полвека неустанного творчества никогда себе этого не позволял. - Ой, не беспокойтесь за Переделкина! У него переходный возраст и всё разложено по полочкам. Вот он и Ваши стихи наверняка попытался по ним разложить. Не обращайте внимания! С моим мнением о Вас это не имеет ничего общего, – убедительно возразила Ирина, и продолжила - Я слышала, что он собирается в ближайшее время писать обзор по результатам нашего выступления. Представляю, что он там напишет! Он ведь даже вату из ушей не вынимает, и всю информацию черпает из программки, которую сам же и написал. Из-за декораций на сцене выскочила Ева в кружевном платье и всем раздала по яблочку: - Не волнуйтесь, милые, всё у вас получится. Вы такие нарядные сегодня! Ну, просто ах! - Несомненно! – подтвердила Инна Мень, пряча за спиной пару белых крыльев и саксофон. - А что это у Вас? – удивился Купер. - Мой напарник по блюзу решил выступать сольным номером. Вот придётся делать сценку одной, – Инна взмахнула крыльями и улетела в подсобку. - А Вы, Татьяна, что будете читать? – поинтересовалась Ирина Шахрай. – У меня есть для Вас прекрасное стихотворение неизвестного автора. Я уже болею им четыре дня и никак не могу придумать музыку. Даже гитару зачехляла, день и ночь слушала свои песни. Не помогает. Татьяна Хазановская перевела взгляд на Ирину: - Вы знаете, мне тоже очень нравятся Ваши песни. Но читать я буду Пушкина. Проверенный автор. - Это да, - немного расстроилась Ирина. В колпачке с кисточкой и леденцом в руке появилась Анжела Микуша: - Когда уже начинать? У меня леденец совсем растаял, и шоколадная конфета потекла. Раздался последний звонок, занавес открылся и…. Зал оказался абсолютно пустым, лишь где-то далёко в самой её глубине с кем-то оживлённо общался раввин. Актёры замерли в шоке. - А что на наше выступление не было роздано даже пригласительных билетов? – удивлённо спросила Анжела, выронив леденец. На сцену поднялся режиссёр. - Внимание, дамы и господа, раввин любезно согласился прочитать нам лекцию. Попросим его, пожалуйста! - Если это театрально-поэтическая студия, то причём здесь лекции раввина? – неподдельно возмутился Купер. – Мы здесь собирались читать свои «нетленки». Режиссёр ушёл за кулисы. Купер так расстроился, что в сердцах сорвал с себя бабочку и спустился в зал, заняв место в восьмом ряду. - Что делают фотографы, когда некого снимать? Они снимают самих себя! – изрёк Купер. Основная часть актёров спустилась в зал, и представление началось…
Театр. Часть 2.
Первой на сцену вышла Евгения Райзер и наклонила к себе все присутствующие на сцене микрофоны. - Хотела спеть Вам песню, но передумала, пока готовилась. Перечитала и поняла, что я её уже как-то переросла, поэтому спою другую. «Все в сад!». Зрителя от неожиданности повставали с мест. Многие даже уже как бы собирались начать движение в сторону сада. Купер от волнения искренности достал платок из кармана фрака. Было заметно, что он уже влюблён в исполнительницу. Глаза его светились страстным вечным сиянием, исходящим откуда-то изнутри. Евгения запела, и зал наполнила прекрасная и светлая музыка. Слова лились как ручей, Купер плакал. Брахман, подсевший к Куперу, уверял его, что песня, как ему кажется, совсем о другом, и плакать не надо. Где-то далеко в глубине зала прогуливался Переделкин, что-то записывая в блокнот. - Видишь, уже строчит, - шепнула Ирина Шахрай Татьяне Хазановской. – Ещё не дослушал, а уже пытается высказывать своё мнение. Что-то я последнее время не доверяю Переделкину. Зарвался он! Почувствовал себя эдаким критиком и знатоком. - Служил Гаврила бюрократом… - подхватил беседу Брахман. Сзади подсел новичок театра Костя Градов: - Полностью с Вами согласен. Сейчас кругом сытые милиционеры, куда не плюнь! Прекрасный голос Евгении Райзер продолжал переполнять зал, отчего громкий шёпот и восторженные голоса других актёров были слышны как-то не очень отчётливо. Ева сжимала в руках большое яблоко, собираясь после окончания романса тут же выбежать с ним на сцену. Пение Евгении прервали долгие и продолжительные аплодисменты. Из глубины зала послышался голос Переделкина: - Евгения, Вам микрофоны не мешали? - Нет, что Вы! – воскликнула, слегка взволнованная Евгения. - Вот, видите, - сказала Ирина Шахрай – уже начал придираться. Ой, девочки, чувствую будет у нас обзор… - Гаврила в критики подался… - подхватил Брахман. - Изумительно! Я влюблён в Ваш голос! – у сцены сквозь слёзы восклицал Купер. – Примите от меня этот скромный букет. Вы лучшая! Зал принял Евгению и заключил в свои объятия.
Следом на сцену вышло трио: Татьяна Воронова, Брахман и Купер с бесподобным треком, покорившим умы Вселенной и её окрестностей, «Закат». Купер занял место в суфлёрской будке, Брахман спрятался за гитару, а Татьяна Воронова ступила в свет прожекторов…
Театр. Часть 3.
В то же время в свете прожекторов появилась Инна Мень уже без крыльев: - Мы просим прощения у публики, но сейчас вместо известного трека «Закат» прозвучит не менее популярный трек Анжелы Микуши «Маленький гном». Зал взорвался продолжительными аплодисментами. Усилиями всего театра Купера наконец-то удалось усадить на место, потому как он никак не хотел уходить из суфлёрской будки, сетуя на то, что ему там лучше. Брахман сел рядом. - Гаврила стать хотел ведущим… - начал было Брахман, но тут же осёкся. - Там открывался такой замечательный вид – мечтательно заметил Купер. - Это Вы о чём? - О суфлёрской будке. Меня аж в дрожь бросало несколько раз. - От нашей песни? - От женщин. Какие у нас изумительные женщины! Тем временем зазвучала фонограмма и Анжела Микуша начала петь про гнома. Ей удавалось практически всё: и вовремя попадать в ритм, и правильно расставлять акценты, и улыбаться зрителям, и обворожительно долго разворачивать конфету… - Во даёт! – неслись восхищённые реплики. На первых рядах начали подпевать. Татьяна Воронова несколько раз пыталась вступить вторым голосом. Ирина Шахрай зажгла свечи и стала раскачиваться с ними из стороны в сторону. Несколько капель горячего воска попало на Купера. - Как светло и горячо! – воскликнул он, слегка подтолкнув рукой Брахмана. - Ага, но песня немного о другом, как мне кажется, - поддержал Купера Брахман. - Сам-то с чем решил выступать? – внезапно спросил Купер. - Хочу прочитать всего Чуковского… - серьёзно ответил Брахман. - Как же это замечательно, когда автор всё делает сам! Сам исполняет, сам играет, сам поёт! – воскликнула Алла Рыженко. - Сам разворачивает конфеты, - дополнил Переделкин, подсевший поближе к очаровательной исполнительнице. - Ага. А это Вы, Переделкин! Рада Вам. Не уходите, мне очень хочется, чтобы и Вы мне аплодировали. - Ради Вас готов остаться насколько захотите, - согласился Переделкин и подсел ещё ближе. - Зачем Вы смотрите на меня? Всё самое интересное происходит сейчас на сцене, – чуть смутилась Алла. - Разумеется, но эту песню я слушаю уже очень давно. - Как? Это же премьера! Вы хотите сказать, что слышали и моё «Мы на крестах не умирали»? - Разумеется, и не раз. - Интересное дело. Как же Вам удалось раздобыть фонограммы до премьеры? - Дело в том, что на этом концерте я уже присутствую не впервые. Алла вопросительно посмотрела на Переделкина. - Не знаю, как Вам объяснить, но всё уже было. Вот понаблюдайте за Купером. Сейчас он вынет платок из кармана и пойдёт к сцене страстно благодарить Анжелу. - Это ничего не доказывает. Купер любит всех женщин без исключения. - Хорошо. Тогда ровно через полминуты к нам подойдёт Ирина Шахрай и попросит нас разговаривать потише. Через полминуты за спиной Аллы появилась Ирина Шахрай, а зал пригласил Анжелу Микушу на бис.
Театр. Часть 4.
На бис Анжела так и не вышла. К сожалению, второй шоколадной конфеты в реквизите театра не оказалось. Видимо, кто-то её съел. Купер снова было вернулся в суфлёрскую будку, ожидая, что теперь-то уж точно их выход, но обворожительная Инна Мень объявила следующего исполнителя Андрея Широглазова со знаменитой песенкой «Цыганочка». - Не устаю слушать эту вещь, - улыбнулся Переделкин. – Вы «Товарищ Сталин 40 лет спустя…» не слышали? - Нет. Вы оказались правы насчёт Ирины, неужели Вы и вправду уже видели этот концерт? Что-то мне как-то не верится. Такое бывает только в фильмах, таких как «День сурка». Не смотрели? – поинтересовалась Алла. - Смотрел. Но у нас не тот случай. Даже не стоит проводить никаких аналогий. Мир песен и поэзии - мир особый, в котором действуют совершенно другие законы. - Это когда твои стихи не берут в популярные издания? - Не совсем. На седьмом круге берут порой и совсем уж никуда негодные стихи. - На каком ещё круге? Вы меня совсем заинтриговали. И когда, наконец, наше лучшее трио исполнит свою песню? Нельзя же постоянно переносить номер. - Да нет никакого секрета. Купер, Брахман и Татьяна будут седьмыми. В этот раз просто кто-то решил над ними подшутить. Хочу сразу Вас заверить, что Переделкин здесь не причём. - И Вам не скучно вот так, зная всё наперёд? - Привык. Правда, время от времени в некоторых песнях меняются тексты, причём, в лучшую сторону. К примеру, Евгения Райзер поёт две разные композиции: то «Романс вечера», то «Все в сад!». Видимо, никак не может определиться. Я веду статистику. «Все в сад!» побеждает. У меня сложилось устойчивое ощущение, что кто-то хочет довести наш концерт до совершенства. - Или абсурда. Говорят, Вы большой шутник, Переделкин. Наверное, сговорились с Ириной, вот и весь фокус? - Всякое может быть, - загадочно согласился Переделкин, - и не бойтесь, сейчас полетит вертолёт… - А теперь всеми нами любимый Олег Петухов! – послышался со сцены профессионально поставленный голос Инны Мень. – «Возвращение». И на зрителей тут же обрушился гул то ли падающего, то ли пролетающего вертолёта. Многие попрятались под кресла. Купер недоумевал. Ирина Шахрай от неожиданности задула свечи, а у Татьяны Хазановской вдруг куда-то пропали из памяти целых три пушкинских строки. - Хотел Гаврила стать пилотом… - высказался Брахман. – На мой взгляд, синтезатор звучит слишком гладко. А когда вертолёт скрылся за горизонтом и зрители, переведя дух, всё-таки успокоились, вступила гитара, увлекая нас в свой удивительный круговорот.
Театр. Часть 5.
Зрители были в восторге! Не хотели отпускать Олега со сцены. Всем резко захотелось в горы. Натали вручила ему шарик, который в конце концов мечтала подарить Переделкину. Олег вместе с шариком спустился в зал и превратился в зрителя. Инна Мень вышла сияющая и, как многим показалось, опять с крыльями: - Ольга Листопадова! «Гейша». Купер сразу же неспокойно заёрзал в кресле. Прикрепил назад бабочку и направил на Ольгу влюблённые глаза. Ольга начала читать несколько философски. Совсем не так, как ожидал Купер. Не выдержав, он сорвался с места и подбежал к сцене: - Оленька, милая, ну нельзя же так читать стихи про гейшу. Вы ведь даже плечико не в коем разе не заголили. Актриса на сцене должна полностью раскрываться. Передавать всю энергетику стихотворения. - Что это с ним? – удивилась Алла. – Ни комплементов, ни цветов. Не узнаю Купера. Переделкин пожал плечами. Через некоторое мгновение Алла повернулась к нему, чтобы продолжить беседу, но его уже нигде не было. - Вашему вниманию горячо любимый Купер! – отчеканила Инна. – «Финиш». Купер вышел на сцену вдохновенный. Ирина Шахрай затаила дыхание. Татьяна Воронова на всякий случай закрыла и глаза. Воцарилось молчание. Вдруг, откуда не возьмись, на сцену с букетом роз выскочил дедушка в золотом ореоле. Он, широко улыбаясь, вручил букет Куперу, со словами: «Потрясающе! Но надо бы ещё поработать…», после чего начал приглашать к себе в гости и Купера и зрителей, предлагая визитки и бесплатные пригласительные билеты. Купер некоторое время сохранял спокойствие. Потом не выдержал и протрубил во все микрофоны: - Уважаемая администрация, уберите со сцены этого глуповатого старика. Он мешает течению моей мысли! Тут же из первых рядов поднялась Натали: - Ой, простите. Это же мой дедушка! Он бывает немного не в себе, но временами очень любит поэзию Купера. И даже сам пробует сочинять. – Натали взяла дедушку под руку и ласково увела со сцены. Солнечный дедушка присел рядом с Натали и положил голову ей на плечо: - Спасибо тебе, внученька, мне уже полегчало. Первой вступила скрипка. Видимо, где-то из-за кулис играл скрипач. В свете прожекторов возникли полные слёз глаза Купера. Казалось, он не в театре, а на стадионе, после того как первым преодолел финишную черту и вот-вот должен заиграть гимн Советского Союза.
Театр. Часть 6.
Гимн Советского Союза так и не зазвучал, но зал погрузился в философские размышление о продолжительности жизни. Всегда печально, когда заканчивается какое-нибудь мало-мальски интересное дело или событие. Но с другой стороны, если б что-то могло продолжаться вечно, то очень даже могло и утомить. После выступления Купера Солнечный дедушка повторно ринулся на сцену с букетом, но Натали успела его остановить ласковым словом, после чего глуповатый старик вернулся к Натали, и уютно устроился на её плече. - Антракт! – прозвучало со сцены, и зрители восторженно ринулись в буфет. В буфете яблоку некуда было упасть. Некоторые, по-видимому, обосновались там с самого начала. - Ну, как тебе концерт? - Если бы не буфет... Может, свалим на дискотеку? - Бабки нужно отработать. - Мы итак уже просидели целых полчаса. - Нам платили за час. Значит, час и будем сидеть, а потом свалим. - Лады. За другим столиком очень громко восхищалась Ирина Шахрай: - Какие же все молодцы! Первое место я отдаю Анжеле Микуше. Такое звучание. И Евгения Райзер, и Купер! - И Шахрай! – весело подхватил Новый Переделкин, присоединившись к женской компании. - Я ещё не выступала. Вы, наверное, давно уже здесь в буфете сидите? - Как же не выступали? Только что слышал Ваше выступление. Вообще вы это здорово с концертом придумали. Я вышел из зала мокрым от слёз. Очень смешно получилось! И Купер всё время убегал со сцены с цветами. Каждая исполнительница дарила ему букет. - На каком это концерте вы были? – удивилась Хазановская. - Да на вашем же! Правда, странно всё как-то получилось. Сначала я написал обзор, а уж потом только пришёл сюда. - Вот! – подхватила Ирина, - я всегда знала, что Вы так и поступите. Не слушая, напишите. - Вы же ещё не знаете, что я написал. - А тут и знать нечего! Всё равно у меня на этот счёт другое мнение, - продолжала возмущённая Ирина. - А сейчас Вы куда собираетесь? – осторожно спросила Татьяна. - На первое действие, разумеется, - ответил Новый Переделкин. – Ладно, мне пора уже бежать. Нужно и с другими участниками концерта успеть переговорить. Как только Новый Переделкин скрылся из виду, Ирина Шахрай печально вздохнула: - У него не только вата в ушах, но ещё и не все дома. - Это Вы о ком? – веселее прежнего поинтересовался Переделкин, внезапно появившись из-за спины Хазановской. - О Вас, Вы же только что здесь были, и несли какую-то невообразимую чушь. - Бросьте, я всё это время брал интервью у Анжелы Микуши. Для обзора, так сказать. Ирина вопросительно посмотрела на Татьяну. Та пожала плечами, мол, что тут уже поделаешь. - И Вы не слышали моего выступления? – поинтересовалась Ирина. Переделкин внимательно посмотрел на Ирину и улыбнулся: - Разумеется, нет. В первом действии Вы же не выступали. Тем временем к столику подошёл Петухов Олег. Что характерно, шарика при нём не оказалось. - Ну что, друзья, как Вам Дольчин? Силён бродяга! Ирина и Татьяна загадочно переглянулись. - Разыгрываете? - А разве вам, девчонки, не понравилось выступление? Впрочем, мне пора готовиться. Скоро мой выход, - Олег хлопнул по плечу Переделкина и двинулся в направлении зала.
Театр. Часть 7.
Не успел Олег дойти до дверей, как они открылись, и оттуда с шумом и гамом ринулась целая толпа зрителей. Среди них были Ирина и Татьяна. Олег оглянулся назад, а оттуда на него со страшным гулом полетел вертолёт. Едва он успел пригнуться, как из зала раздались долгие и продолжительные аплодисменты. - А сейчас перед Вами выступит Олег Петухов. «Возвращение». Сцена уплыла из под ног. Вместо неё открылся великолепный вид на горы, реки, леса и поля. Олег вдруг почувствовал, что стоит в самом центре мира, а вокруг него кружится какая-то невообразимая круговерть жизни. Тысячи всевозможных голосов и музыкальных инструментов вступили как один. Музыка лилась сквозь время и пространство, доносясь до самых потаённых уголков Вселенной. Движение становилось всё быстрее, казалось, что вот-вот всё превратиться в сплошной калейдоскоп огней и красок. И… - Браво! Спасибо Вам, Олег! – перед ним стоял Купер и торжественно тряс руку. – Вы знаете, это было что-то. Такого мы ещё никогда здесь не видели. Олег недоумённо обвёл глазами зал. Как будто ещё никак не мог поверить. - Примите от меня этот шарик! – воскликнула Натали. И шёпотом добавила. – Шарик, это наша с Вами ошибка. Вы, наверное, уже поняли. Вас завернуло в обратное кольцо времени. Тогда возле столика Вы должны были быть с шариком, помните? Движение по времени параллельным курсом не противоречит основному закону, а теперь мы столкнулись с чем-то совершенно новым… - Олег! Олег… - громким шёпотом взывала Ирина. – Разве можно спать на концерте? Как же так? У нас и так не хватает зрительского внимания. Олег проснулся. Протёр глаза. Взглянул на сцену и спросил: - А что антракт уже кончился? - Не было ещё никакого антракта. Только что выступало наше трио. Потрясающие стихи, потрясающее исполнение. А Вы всё проспали. Обидно. И Переделкин куда-то исчез. Я не вижу его в зале. А потом будет мне доказывать, что слушал концерт от начала и до конца.
Театр. Часть 8.
На сцену вышла Ирина Шахрай. Улыбка не сходила с её светлого лица. - Друзья, я вас всех очень люблю! Что-то разволновалась. Колени подкашиваются. Это всё у меня в первый раз. Не подскажите, в какой микрофон петь? У меня дома только один и тот не работает. Тут же к ней поднялся взволнованный Купер: - Ирина, я сам не знаю, куда здесь поют, а куда играют, и у меня дома тоже толком ничего не работает, но будьте уверены, я с Вами. Даже стихи Вам посвятил. Хотите прочту? - Чуть попозже прочтёте, хорошо? – ещё больше разволновалась Ирина. – Ребята, кто-нибудь поможет? На сцену выскочил внезапно материализовавшийся Переделкин. - Всё очень просто, Ирина! Вот смотрите, этот микрофон ласково так двигаете вниз, прямо к гитаре, оставляете его на уровне талии. На уровне талии, я попросил, ниже не надо. А второй прямо к тому месту, откуда будет проистекать. Вот. У Вас уже хорошо получается. - Спасибо, Переделкин! Я вам всем сегодня так благодарна! Что-то же я хотела спеть? Вылетело из головы. Зал всеми силами пытался помочь Ирине. Кто-то говорил вслух первые строчки её песен, кто-то брал первые аккорды, но ничего не получалось. Ирина стояла на сцене молча с неизменной улыбкой и какой-то волнительной торжественностью. - Друзья, а можно я своими словами перескажу? В горле ком, никак не могу начать. На свете так много хороших стихов, а я одна… А ведь есть такие прекрасные и никому неизвестные авторы, и они тоже пишут стихи. Мне кажется несправедливым, что их читаю только я. Вот почему я взяла в руки гитару. Но от волнения немеют руки… Раздались аплодисменты и возгласы: «Молодец, Ирина!», «Так держать!». Купер опять прослезился: - Ирина, Вы такая удивительная! Хотите, я буду перебирать струны на Вашей гитаре? - А Вы умеете? Нет, но… - Пусть тогда перебирает Переделкин, - согласилась Ирина. - Ирина, я тоже могу перебирать ваши струны! - вскочил с места Брахман. - Мне очень приятно, но у меня только одна гитара. - Но на ней ведь как минимум шесть струн. Пусть Переделкин перебирает нижние, а я буду перебирать басы. - На мой взгляд, это несправедливо, - возмутился Купер. – Уступите мне хотя бы одну струну. В конце концов, я ведь всё это предложил. После непродолжительных переговоров к процессу подключили и Петухова, и Рашида, и Костю Градова. Каждому мужчине досталось по струне. - А где у нас Алла Рыженко? – поинтересовался Переделкин, не выпуская из вида свою первую струну. - Я здесь! – помахала рукой Алла. - Поднимайтесь на сцену, будете за Ирину петь! - Ну, я же не знаю текстов. - Это ничего. Ирина будет Вам подсказывать. - Хорошо. Я согласна! - Итак, песенка называется «Дурацкое королевство»! – громко объявила Алла. – Переделкин, давай тревожный сигнал!
|