Глава 255.


Командующий Ленинградским фронтом генерал Говоров в Гражданскую войну воевал в чине подпоручика в армии Колчака.
В тяжёлых боях под Уфимском и Челябинском он командовал артиллерийской батареей.

В 1919 году, уже под Томском, когда стало ясно, что дело Колчака проиграно, подпоручик Говоров дезертировал и перешёл на сторону красных. Ему как грамотному артиллеристу-военспецу доверил командовать дивизионом своей 51-й дивизии Блюхер.

Вскоре дивизия Блюхера была переброшена на Южный фронт. Здесь способности молодого артиллериста проявились в полную силу. Батареи Говорова сметали атакующую кавалерию противника и отражали танковые атаки. Дважды Говоров был серьёзно ранен. В Перекопской дивизии Блюхера в 1920 году Говоров уже командовал артполком, и на груди его красовались два ордена Красного Знамени.

После войны Говоров остался в дивизии. Это был молчаливый, необщительный и неулыбчивый военспец, блестяще знавший своё дело и умевший доказать свою незаменимость начальству. Службу в дивизии Говоров совмещал с заочной учёбой в Академии имени Фрунзе, где помимо общего трёхгодичного курса окончил курс военных переводчиков.

Друзей и врагов у Говорова не было. А влиятельные покровители были. И в 1936 году Говоров одним из первых был принят слушателем в Академию Генерального штаба.

В 1938 году Говоров, один из лучших выпускников первого выпуска, пришёл преподавать в Артиллерийскую академию имени Дзержинского. Он оказался блестящим лектором с чеканным стилем изложения. За три года Говоров не только сделал стремительную карьеру и уже в чине генерал-майора возглавил Артиллерийскую академию. Он успел повоевать на Финской войне в должности начальника артиллерии 7-й армии.

В июле 1941 года маршал Тимошенко взял Говорова в штаб Западного направления начальником артиллерии. Затем, уже при Жукове, Говоров заведовал артиллерией Резервного фронта, а после ранения генерала Лелюшеннко с подачи Жукова смог испытать себя в качестве командующего 5-й армией. Приняв армию на Бородинском поле, Говоров отлично командовал под Можайском и Звенигородом на центральном участке Западного фронта, и когда на исходе зимы он попал в тыловой госпиталь с аппендицитом, на его гимнастёрке к двум орденам Красного Знамени уже добавились два ордена Ленина.

В 5-ю армию Говоров не вернулся. Сразу после выписки из госпиталя его вызвал к себе Сталин. Состоялся короткий деловой разговор.

- Хотим отправить Вас в Ленинград. Там сейчас особенно нужны Ваши блестящие познания в артиллерии. Командующий Западным фронтом рекомендовал Вас как отличного боевого командарма. Сейчас разворачивается сражение, в котором встречными ударами с Волхова и из Ленинграда должна быть снята блокада города. Мы только что объединили в связи с этим Ленинградский и Волховский фронты. Командующий фронтом генерал Хозин находится сейчас в Малой Вишере, откуда координирует наступление с востока. А Вам предстоит в качестве заместителя командующего фронтом командовать армейской группой по другую сторону мгинского коридора. Зимой противник отразил наше наступление. Теперь он наращивает мощь своей тяжёлой артиллерии.

Сталин раскрыл записную книжку.

- В январе немцы выпустили по городу 2696 снарядов. В феврале - 4771. В марте - 7380. Кроме того, противник применяет всё более изощрённую систему огня. Артиллерийским огнём убито и ранено 2000 ленинградцев, причинён значительный ущерб ленинградским заводам. Мы сейчас не можем поставлять в город более 2500 тяжёлых снарядов в месяц. Для подавления тяжёлой артиллерии противника этого мало. Тем более эффективной должна быть система огня наших орудий. Вылетайте немедленно в Ленинград, представьтесь Жданову и берите бразды командования группой армий в свои руки. Если у Вас получится хорошо, сделаем Вас командующим фронтом.

Вскоре генерал-лейтенант Говоров уже летел в самолёте над Ладожским озером, освободившимся от льда.

"Бездельники!" - проворчал он, увидев обширные склады на западном берегу. Маскировка складов оставляла желать много лучшего. То, что противник до сих пор не разбомбил склады с воздуха, показалось генералу удивительным. Говоров задумался и тут же нашёл единственно разумное объяснение: вся авиация группы армий "Север" до последнего самолёта задействована в обеспечении воздушного моста, по которому противник осуществлял снабжение своих группировок, ведущих с начала зимы тяжёлые бои в окружении под Демянском и в осаждённой крепости Холм, а также в продолжающемся сражении
на Волхове и в районах Любани и Погостья, где чаша весов, судя по усилению немецкой тяжёлой артиллерии под Ленинградом, всё более явственно склонялась в пользу противника. Отсюда было недалеко до чрезвычайно важного вывода: ленинградской армейской группе нужно было незамедлительно предпринять активные действия, используя всю мощь тяжёлой артиллерии, в том числе береговой и флотской. Ограниченность ресурсов и резервов у противника сделает такую активность чрезвычайно для него неприятной.

Из задумчивости генерала вывела посадка. Вскоре он уже подъезжал в штабной машине к Смольному.

Увидев входящего в кабинет рослого подтянутого генерала с неприветливым лицом, начальник штаба фронта Гусев поспешил сунуть отёчную больную ногу в до половины спущенный сапог и, отодвинув стакан горячего чая, неловко вскочил и отрапортовал по Уставу.

Не подав руки, генерал скупо кивнул и жестом разрешил садиться. Гусев сел, вытер носовым платком блестящую лысину.

- Начальника разведки, начальника артиллерии, начальника инженерных войск, начальника тыла ко мне. Я сейчас переговорю со Ждановым, а вы подготовьте карты и всё, что понадобится для совещания.

Совещание началось через полчаса.

С начальником разведки штаба фронта Евстигнеевым Говоров был хорошо знаком по Финской войне. Вместе они провели не один час, вникая в подробности схемы инженерных сооружений линии Маннергейма.

С начальником артиллерии полковником Одинцовым Говоров поздоровался подчёркнуто сухо. В 1938 году Одинцов заведовал в Артиллерийской академии кафедрой, на которой Говоров был простым преподавателем.

На начальника инженерных войск Говоров едва взглянул.

Первым докладывал Евстигнеев.

- Расскажите всё, что знаете о последних передвижениях в высшем командном составе противника. Начните с зимы.

Евстигнеев рассказал об отставке фон Лееба, о фон Кюхлере, о генералах Буше и Линдемане. Говорова более всего заинтересовала свежая информация о посещении Гатчины генерал-фельдмаршалом Кейтелем.

Вторым докладывал начальник артиллерии. Когда речь зашла о потерях среди мирного населения от артналётов, Говоров прервал докладчика:

- Почему не отвлекаете огонь на себя? Что мешает выдвинуть тяжёлую артиллерию ближе к переднему краю и там навязать противнику артиллерийскую дуэль на уничтожение?

Начальник артиллерии сослался на отсутствие на переднем крае необходимых инженерных сооружений.

Говоров бросил взгляд исподлобья на начальника инженерных войск полковника Бычевского.

На скулах командующего группой армий заиграли желваки. Дослушав доклад Одинцова, он предоставил слово Бычевскому.
По мере того как Бычевский докладывал, лицо генерала мрачнело всё больше. Наконец он прервал докладчика.

- У Вас, полковник, всё построено в расчёте на глухую оборону. Я прибыл сюда не для того, чтобы отсиживаться в обороне. Как прикажете мне наступать, если ваши сапёры не заложили ни одной траншеи в сторону противника.

Полковник вспыхнул и стал запальчиво оправдываться.

- Да знаете ли Вы, товарищ генерал, что здесь творилось осенью и зимой? Брустверы наваливали из винтовок и окоченевших трупов.

Говоров остановил Бычевского повелительным жестом.

- У Вас, полковник, как я вижу, нервы не в порядке. Идите успокойте их и возвращайтесь через полчаса. Разговор у нас будет долгий, говорить придётся по существу, а совместной работы у нас впереди будет много.

Ровно через полчаса Говоров сам пригласил Бычевского в свой кабинет, где они и просидели наедине три часа.

За обедом в столовой Смольного во главе стола сидел Жданов. По всему было видно, что этот человек чувствует себя в Ленинграде полновластным хозяином. На приехавшего генерал-лейтенанта с колчаковским прошлым Жданов посматривал искоса и в разговоры военных предпочитал не вмешиваться, хотя не пропустил ни слова.

Говоров , наклонившись к лысине соседа, начальника штаба, негромко поинтересовался:

- Командующий фронтом часто приезжает в Смольный из-за Волхова?

- Почти не бывает.

- Так я и думал.

На следующий день командующий Ленинградским фронтом генерал Хозин приказал прибыть к нему в Малую Вишеру большой группе штабных офицеров. Говоров приказ Хозина отменил. Жданов, член Военного совета фронта, Говорова поддержал.