Глава 119.



К полудню следующего дня подошли подкрепления, и наступление на Спасскую Полисть возобновилось. На этот раз снова заняли водокачку. К вечеру от подкреплений мало что осталось, и полки снова вернулись на исходный рубеж.

На следующее утро младший лейтенант Никонов с телефонистом дежурили в окопе у телефона на НП полка. Позади, метрах в пятидесяти от передовой, стоял подбитый советский танк. К танку подбирались какие-то люди. Никонов с телефонистом короткими перебежками приблизились к танку с другой стороны. Оказалось, что на передовую прибыло большое начальство во главе с маршалом Ворошиловым. Немцы, по-видимому, тоже узнали маршала и открыли огонь по танку.

- Не высовывайтесь, товарищи! Противник нас обнаружил и ведёт пулемётный огонь, - прокричал из-за танка Ворошилов.

Телефонисту не терпелось увидеть маршала Ворошилова. Он не внял предупреждению, высунулся из воронки тут же сполз обратно с простреленной насквозь головой. Немецкую пулемётную точку обошли и подавили разведчики. Ворошилов в бинокль обозрел усеянное окоченевшими трупами поле.

Больше на Спасскую Полисть не наступали. Горы окоченевших трупов так и остались лежать в снегу. Весной они оттаяли и истлели.

В феврале вновь пополненный полк майора Красуляка был отправлен в рейд с задачей выдвинуться на запад между Мясным Бором и Спасской Полистью, обойти Спасскую Полисть и атаковать с тыла другую станцию, чтобы отрезать гарнизон Спасской Полисти от сообщения с Чудово.

Под огнём пересекли на лыжах шоссе и полотно железной дороги Новгород-Чудово. Углубившись в лес, сделали привал. Вдруг над лесом взлетела сигнальная ракета, и на бивак полка посыпались снаряды немецких гаубиц. Когда артналёт прекратился, полк отошёл в сторону, а командир полка с Никоновым и ротой солдат вернулся к биваку. Тут же в одной из глубоких воронок в братской могиле похоронили убитых. Собрались идти дальше, но тут над лесом снова взлетела ракета - и снова на покинутый бивак посыпались снаряды. Майор, стрелки и связисты залегли.

Приглядевшись, младший лейтенант Никонов увидел высоко в кроне заснеженного дерева немецкого артиллерийского наблюдателя. Командир полка тоже его увидел и выстрелил несколько раз из пистолета. Майор стрелял метко. Немец был мёртв. Но с дерева он не упал: он был привязан к стволу. Командир поспешил увести полк прочь от роковой поляны, на которую продолжали сыпаться немецкие снаряды.

После утомительного рейда вышли с тыла к цели экспедиции - и наткнулись на сильную круговую оборону. Потеряв много людей, командир полка принял решение вернуться тем же путём. Но в лесу их уже ждала немецкая засада. Пришлось менять направление и петлять по заснеженному лесу. Лыжники противника следовали по пятам. Запаса продуктов бойцы Красуляка с собой не имели. На третьи сутки рейда люди стали засыпать на ходу, отставать, падать в снег, выбившись из сил. Упал в снег и младший лейтенант Никонов. Пожилой боец из его взвода не оставил в беде командира и поделился с ним четвертушкой сухаря. Подкрепившись и передохнув, Никонов поднялся и продолжил путь.

Немецкие лыжники догнали полк Красуляка, обошли с флангов и атаковали с трёх сторон. Оставив последние патроны группе прикрытия, командир полка оторвался от преследования и вывел сильно поредевший полк к линии фронта у Спасской Полисти. Первым делом все бросились к полевой кухне, которую нашли по запаху свежеприготовленной каши. Каши было много, вернувшихся из рейда - мало, и каждый ел сколько хотел. Как правило, после полутора-двух котелков каши у едоков начиналась рвота. Всех удивил рослый и толстый боец Гончарук. Он съел целое ведро каши, облизал ложку и отправился спать, как будто это была лёгкая закуска.

Полк отправили в тыл на переформирование. Командир полка приказал Никонову и Гончаруку догонять полк, сопровождая пятерых обмороженных. Обмороженные двигались самостоятельно. Вышли к берегу Волхова и обогрелись в деревенской избе у печи. Потом продолжили путь. Ночью набрели на шалаш, где ночевали дорожные строители. Хозяева угостили бойцов горячим супом из рыбных консервов. Это был настоящий деликатес. После сытного ужина впервые за много недель Никонов и его однополчане отоспались не в снегу, а на еловых ветках под еловой крышей. Наутро продолжили путь и к вечеру совсем выбились из сил. Стали проситься на попутные машины, но никто из водителей и не думал останавливаться. Тогда Гончарук лёг поперёк дороги. "Не могу больше идти. Пусть давят." Шофер затормозившей после отчаянных сигналов машины выскочил из кабины и обрушил на Гончарука водопад красноречия. Когда ему объяснили, что он имеет дело с обмороженными ветеранами, шофёр перестал ругаться и согласился подвезти семерых бойцов до станции Гряды, где Никонов и его спутники подкрепились болтушкой из муки, взятой со станционного склада. В тот же день они нашли свой полк, принимавший пополнение тут же неподалёку.

Приняв три маршевых батальона, майор Красуляк той же дорогой повёл стрелковый полк обратно к передовой.