ОБЩЕЛИТ.COM - ПРОЗА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, критика, литературоведение. Проза.
Поиск по сайту прозы: 
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте прозы
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль

 

Анонсы
    StihoPhone.ru



Добавить сообщение

Кампания 1942 года. Глава 115

Автор:
Глава 115.





Военный человек привыкает к неожиданным переменам в своей судьбе.

Подлетая на У-2 к Иваново, где базировался 485-й авиаполк, капитан Зимин был преисполнен самых радужных надежд.
Все они быстро развеялись. На лётном поле капитана встретил заместитель командира полка подполковник Акуленко.
Кругом, насколько хватало глаз, стояли штурмовики Ил-2. К новым штурмовикам Зимин относился с почтением, и в таком количестве он видел их впервые.

-А где же ваши "харрикейны"? - спросил он подполковника.
-Да это и есть "харрикейны".

Лицо у капитана вытянулось. Присмотревшись получше к машинам, принятым по первому взгляду за Ил-2, Зимин убедился, что самолёты и в самом деле другие, хотя разница была незначительной - сходства было гораздо больше.

Зимин был сильно разочарован. Он-то ожидал увидеть современные истребители, наподобие английского "спитфайра" или американской "аэрокобры". "Харрикейн" был слишком громоздок и тихоходен для воздушного боя. Большая площадь крыла не позволяла ему состязаться с "Мессершмиттом" ни в пикировании, ни на горизонтальном маневре. Правда, все машины были оборудованы радиосвязью, а кабина самолёта была просторной, и рослый Зимин, забравшись в неё, впервые с начала войны почувствовал себя в кресле пилота комфортно. В мирное время это была бы прекрасная машина для прогулочных полётов над живописной местностью. Другое дело - воздушный бой. Этот громоздкий тихоход развивал скорость от силы 400 километров в час против 500, которые легко перешагивал "Мессершмитт". Даже устаревшие И-16 летали быстрее. Четыре малокалиберных пулемёта, установленных на "харрикейне" - не слишком грозное оружие в воздушном бою. На всех "Мессершмиттах" стояла пушка, а пулемёты на всех немецких самолётах были только крупнокалиберные. Сбить из малокалиберных пулемётов тяжёлый бомбардировщик типа "Хейнкель-111" было почти невозможно даже с близкого расстояния.

Очень скоро обнаружилась ещё одна особенность "харрикейна": у него был слишком лёгкий хвост. С таким хвостом можно было без проблем взлетать и садиться на идеально ровном твёрдом покрытии лётного поля просторного тылового аэродрома. Иное дело - маленький грунтовый прифронтовой аэродром. При малейшем торможении на грунтовой полосе самолёт норовил ткнуться носом в землю, и тогда - прощай, винт. Запасных частей к "харрикейнам" в полку не было. Появятся ли они в дальнейшем - никто не знал. А до тех пор ремонт сломанных и погнутых винтов стал головной болью для техников полка. Такой ремонт требовал ювелирной работы и отнимал массу времени.

Зимин быстро освоился с кабиной, привык к английским надписям на панели и научился переводить в уме мили и футы в километры и метры. Машина оказалась очень простой в управлении. "Харрикейн" легко и устойчиво выполнял виражи, в том числе глубокие и с предельным креном. Оставалось испытать машину в бою.

На глазах у собравшегося лётного состава полка состоялся показательный воздушный бой "харрикейна" с "аэрокоброй". "Харрикейном" управлял Зимин, за штурвалом "аэрокобры" сидел подполковник Акуленко. "Бой" шёл прямо над аэродромом, сначала на одной высоте, потом оба пилота испытали свои машины "на вертикалях", поочерёдно взмывая друг над другом то на 500, то на 1000 метров. Очень скоро стало ясно, что с таким же успехом можнно было пытаться состязаться с "аэрокоброй", сидя верхом на птеродактиле. На кабрировании "харрикейн" отставал, на пикировании - отставал ещё больше. Имея большую парусность, "харрикейн" в пикировании то и дело норовил зависнуть. Вертикальный манёвр был этой машине явно противопоказан. Бой можно было вести только на виражах.

После нескольких учебных боёв Зимин сел за составление инструкции для пилотов: обычные боевые порядки для "харрикейнов" явно не годились. Эшелонирование пар в звене не должно было превышать 100 метров по высоте, эшелонирование звеньев - 400 метров. Иначе пилоты не успевали прийти в бою на выручку друг другу. Сопровождение бомбардировщиков и штурмовиков по той же причине не могло быть с превышением больше 100 метров. Стрельбу во время боя нужно было открывать с расстояния 70-80 метров, а ещё лучше - с 30-50 метров.

Авиаполк, принятый Зиминым, воевал в составе войск ПВО Москвы с конца июля по конец августа 1941 года, затем около месяца - на Ленинградском фронте. За эти неполных два месяца пилоты совершили 650 боевых вылетов, провели 12 воздушных боёв, сбили 3 самолёта и сами потеряли 4. После этого полк был отозван на доукомплектование. Собрав лётный состав, Зимин рассказал о себе и поинтересовался, как собираются пилоты, прибывшие на доукомплектование, воевать на "харрикейнах" с "Мессершмиттами". Ответы пилотов были самые разные. Несколько обескураженный этим Зимин немедленно поручил пилотам, уже имевшим опыт воздушных боёв, начать тактическую учёбу с лётным составом, а командирам эскадрилий поручил составить списки воздушных пар с учётом пожеланий самих пилотов.

2 апреля повышенный в звании майор Зимин поднял авиаполк в небо и повёл в сторону Демянска. Не долетев до линии фронта, полк благополучно приземлился на большом фронтовом аэродроме в Выползово. Здесь уже стояли шесть других авиаполков. Правда, за гордым названием "авиаполк" могло стоять всё что угодно. Так, в полку разведчиков Пе-2 было десять машин, в полку бомбардировщиков ДБ-3 - пятнадцать. В истребительном полку "киттихоков" было десять машин. В полку истребителей Як-1 - семь. Ещё два полка истребителей после недели боёв в небе между Старой Руссой и Демянском лишились всех своих "харрикейнов", и теперь их пилоты, вернувшиеся из-за линии фронта пешим порядком, дожидались новых машин, поступления которых в ближайшее время не предвиделось.

Начальник штаба 6-й ударной авиагруппы Ставки ВГК полковник Воробьёв сразу объявил Зимину, что не может позволить себе роскошь дать ему запрошенные два дня для ознакомления личного состава с районом боевых действий. День клонился к вечеру. Боевое задание Воробьёв отложил до утра. Зимин попросил пригласить к нему в полк бывалых пилотов из других полков для "воодушевляющих бесед" с личным составом. Разрешение было получено, и пилоты двух полков, оставшихся без машин, пришли поделиться опытом с вновь прибывшими. Эффект от этих бесед вышел прямо противоположный тому, на что рассчитывал Зимин. Гости нарисовали такую мрачную картину, что хозяева приуныли. Улыбки пропали, лица помрачнели.

Рано утром было получено первое задание на день: прикрывать с воздуха войска между Демянском и Старой Руссой. Районы были указаны. Немедленно взлететь было нельзя: стоял густой туман. Зимин собрал в землянке командиров эскадрилий, показал им на карте районы боевых заданий и запасные аэродромы, обсудил маршруты подлёта и строго-настрого предупредил: никакой самодеятельности, строго соблюдать строй и следовать за командиром полка, не ввязываясь без его команды в бой с "Мессершмиттами". Необстрелянных пилотов в первые дни к боевым вылетам решено было не привлекать.

В десять часов утра в штаб Зимина пришёл полковник Воробьёв. Он уточнил боевую задачу на день. Полку Зимина предстояло прикрывать наземные войска, отражать налёты авиации противника, сопровождать бомбардировщики, штурмовики и разведчики, самостоятельно вести штурмовку дорог на территории противника, атаковать транспортную авиацию противника, поддерживающую воздушный мост с окружённой демянской группировкой.

Сразу после инструктажа туман рассеялся, и Зимин поднял в небо первую эскадрилью. Все команды ведущего исполнялись пилотами точно и беспрекословно. Никто не нарушил строя, когда несколько истребителей противника, посчитав эскадрилью "харрикейнов" лёгкой добычей, довольно нагло устремились в атаку. Очень скоро они поняли свою ошибку и почли за благо выйти из боя и ретироваться, отложив выяснение отношений с пилотами Зимина до другого раза. Пилоты в группе Зимина чётко взаимодействовали, сохраняли эшелонирование по высоте, грубых ошибок не допускали, а мелкие тут же исправляли, быстро восстанавливая строй. За весь день Зимин не потерял ни одной машины. За несколько следующих дней - всего одну, её пилот вернулся в полк пешком, но невредимый. Скептики, предсказывавшие полку Зимина разгром в течение семи - десяти дней, прикусили языки. Зимин продолжал летать с эскадрильями, постепенно передавая командование их командирам.

Так прошло две недели. На третью немцы под Старой Руссой перехватили инициативу и перешли в решительное контрнаступление с целью деблокады демянской группировки. Количество самолётов с крестами и свастиками на крыльях и хвостах над полем развернувшегося сражения сильно выросло. 6-я авиагруппа не получила от командования ни одного дополнительного самолёта. Авиаполк Зимина достойно выдержал несколько воздушных боёв с противником. Повреждённые машины, как правило, дотягивали до ничейной территории, прикрытые сверху и сзади своими. Главный инженер полка капитан Кичаев создал специальную аварийную команду для транспортировки в расположение полка совершивших вынужденные посадки самолётов. Однажды этой команде пришлось прорубать просеку в заболоченном лесу. Через лес, болото и кочки самолёт был вывезен с места посадки и доставлен в полк. С обнаруженными на земле самолётами двух других полков поступали иначе: их разбирали на запчасти - от винтов, двигателей и шасси до гаек и болтов - и в таком виде без особого шума доставляли в свой полк. Ангаров для ремонта в Выползово не было. Все ремонтные работы производились под открытым небом. Техники и инженеры работали днём и ночью в любую погоду, под снегом и дождём, нередко на пронизывающем ветру. Многие заработали простуду, лежали несколько дней с высокой температурой, но никто не уехал в госпиталь.

Началась сильная оттепель, и лётное поле было не в лучшем состоянии. Один из пилотов Зимина при взлёте уткнулся в грязь и сломал винт. Тут же кем-то был изобретён метод безопасной рулёжки. Отныне ни один пилот не двигал машину с места без механика или техника на хвосте. Обычно механик сидел верхом на фюзеляже, прижимаясь грудью к килю, и только уже перед самым взлётом, в начале разбега, спрыгивал с самолёта, как с коня. Вскоре по всему Северо-Западному фронту передавали из уст в уста рассказ о замешкавшемся механике, взлетевшем на хвосте вместе с самолётом. Командованием по этому поводу была принята специальная директива, запрещающая подобные "заезды" на взлёте. Её спустили в войска, но она так и осталась на бумаге. Следовать ей никто и не подумал.

В один из первых дней немецкого наступления полк Зимина получил задание штурмовать колонну мотопехоты противника, следующую по дороге Уполье - Васильевщина. Для штурмовки колонн "харрикейны" годились ещё меньше, чем для воздушных боёв. У Зимина было под рукой только шесть исправных самолётов. Разбились на три пары. Атаковать танки было бесполезно. Грузовики с пехотой атаковать решили на малой высоте сзади в кильватерном строю. Замыкающее звено оставалось с превышением для прикрытия первых двух от нападения с воздуха. В отсутствие истребителей противника колонну решили атаковать дважды, второй раз в лоб. В случае сильного зенитного огня и в отсутствие "Мессершмиттов" договорились действовать по третьему варианту, а именно: разделиться на три звена и атаковать колонну под углом, заходя одновременно с разных сторон.

Три звена "харрикейнов" Зимина без приключений вышли к указанной дороге, издалека обнаружили колонну из 40-50 грузовиков, опрометчиво выдвигающуюся без воздушного прикрытия, по большому кругу зашли над лесом ей в хвост и расстреляли весь боекомплект с бреющего полёта, так что на повторный заход не осталось патронов: остался только неприкосновенный запас на случай воздушного боя. Стреляли прицельно. Несколько грузовиков загорелось. Противник потерял человек двести мотопехоты убитыми и ранеными. Четыре самолёта из шести получили много мелких пробоин, но серьёзных повреждений не оказалось ни у кого.

18 апреля всё те же шесть самолётов сопровождали группу штурмовиков Ил-2. В районе Совкино, Левошкино "горбатые" штурмовики построились в круг и стали с пикирования уничтожать пехоту и технику противника. "Мессершмиттов" поблизости не было, зато немецкие зенитчики открыли плотный огонь, особенно неприятным был огонь скорострельных зенитных пушек из девяти точек. Их и атаковали, разбившись на три звена, пилоты Зимина. Половина зениток замолчала, штурмовики довели до конца своё дело, и все улетели без потерь, оставив позади себя район сплошных пожаров и кладбище разбитой техники.

На обратном пути один из пилотов Зимина передал по радио:

- Сзади нас выше и слева четыре "Мессершмитта".

Нападения, однако, не последовало. Некоторое время "Мессершмитты" держались сзади, очевидно выжидая, не отстанет ли от большого стада овца. Затем они развернулись и улетели. Так как кроме пилотов Зимина на "харрикейнах" под Старой Руссой никто уже не летал, немецкие пилоты теперь сторонились любых "харрикейнов". Подобной чести были удостоены ими прежде только новые истребители Як-1.


Отзыв:

 B  I  U  ><  ->  ol  ul  li  url  img 
инструкция по пользованию тегами
Вы не зашли в систему или время Вашей авторизации истекло.
Необходимо ввести ваши логин и пароль.
Пользователь: Пароль:
 

Проза: романы, повести, рассказы