"Вольный стрелок". 1977 г.

Прослышал я, что у Сережи Сухоносенко – секретаря комитета комсомола нашего НИИ есть финская бумага одиннадцатого формата. Пришел к нему в его миниатюрный кабинетик и гаркнул:
– Inter pedes puellarum!..
–…est voluptas puerorum!* – ответил мне в тон Сережа. Так мы приветствовали друг друга еще с тех лет, когда учились на одном факультете в Политехе.
– Чем обязан, Саня?
– Говорят, бумага у тебя финская есть, и ты ее по червонцу за пачку продаешь. Да? Мне бы пару пачек. Нужно диссертацию отпечатать.
– Да нет проблем. Продать не продам, а дать дам. Две пачки. Разве мы не друзья, Саня? Но и у меня к тебе просьба есть.
– Ну?
– Завтра нужно выступить на районных соревнованиях по стрельбе. Сделаешь?
– Завтра? Легко.
– Тут небольшая проблема. Нужно выступить за женщин.
– За каких еще женщин?
– Ну, елки-палки, выступить за женщин и все!
– А-а… То есть вроде я женщина, что ли?
– Ну, да! Ни одной, понимаешь, женщины в институте нет, чтоб стрелять умела. Безрукие все какие-то. А вообще, это формальность чистой воды. К тому же у тебя волосы длинные – маскироваться сильно не надо.
– Хорошо, – говорю, – рассказывай, как это все должно выглядеть.
– Донельзя просто, дружище. Приходишь в тир на проспекте Ленина, 25. Там сидит рыжий такой толстячок – инструктор. Скажешь ему, что тебя делегировали для участия в соревнованиях. Он даст тебе мишень и пять патронов. Повесишь мишень, отстреляешься из положения лежа. Там только одна винтовка – мелкашка. Заберешь мишень, напишешь на ней: «ВОДГЕО», и фамилию какой-нибудь сепульки**. Не важно, какой. Всё.
– Сделаю в лучшем виде. Не беспокойся. Пока!
– Пока! Да, погоди! Во-первых, бумагу забери. Во-вторых, целься под яблочко. Я вчера стрелял там. Правда, за мужчин.

В общем, сделал я всё так, как мне Сережа сказал. Интересно, что рыжий инструктор даже не посмотрел на мой результат. С абсолютным безразличием он положил мою мишень в пухлую папку.

Через неделю случайно встретил Сережу в коридоре. Поздоровались. Он говорит:
– Ну, ты дал копоти, Саня!
– В смысле?
– На чертá ты 48 очков выбил из 50, снайпер? Теперь Тане Ломакиной, которой ты подписался, придется в городском финале выступать. Ей грамоту от райкома выписали. Ты хоть знаешь, что она племянница нашего директора? Нет? Чего ты именно ее выбрал, а?
– Она красивая.
– Ловелас, чистый ловелас. Шучу. Ну, а в общем, спасибо, Саня. Не будет она в финале выступать…
– Почему?
– Ну, заболеет, к примеру… А на самом деле Тане вся эта история понравилась. Она девчонка классная. Грамота ее развеселила. Спрашивала про тебя, в какой ты лаборатории работаешь.
– Зачем?
– Хочет тебя поблагодарить лично.

И действительно, пришла Татьяна Ломакина к нам в лабораторию. Меня нашла, говорит:
– Саша, спасибо вам. Мне приятно, что вы меня выбрали.
– Да не за что, – говорю.
– Вы так хорошо стреляете. Могли бы меня поучить?
– Это можно организовать. Мой дядя директор 38-й школы. В школе этой есть тир и несколько мелкашек. Мы там с ним каждое воскресенье стреляем с утра до вечера. Приходите, научим. Но учтите, у меня дядя до женского полу очень охоч.
– Ерунда. Это не помеха. Я любого дядю в банку закатаю, если наглеть начнет. А вы сами, Саша, что, заняты?
– Это как?
– Ну есть у вас сейчас девушка?
– Сейчас как раз и нет. Вольный стрелок, так сказать. Почти Макс*** из оперы Вебера.
Она хмыкнула и говорит:
– Вот и поýчите меня. Значит, в воскресенье?
– Ну да, в воскресенье. В 10 утра внутри станции метро "Киевская".
– Отлично! Кстати, я узнала, что у институтского женского пола вы на хорошем счету.
____________________________________________________________________________________________________
* пикантная латинская поговорка;
** так с подачи С. Лема («Звездные дневники Ийона Тихого») в институте называли молоденьких сотрудниц;
*** персонаж оперы «Вольный стрелок».

1977 г. (ред. 2019 г.)