ОБЩЕЛИТ.COM - ПРОЗА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, критика, литературоведение. Проза.
Поиск по сайту прозы: 
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте прозы
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль

 

Анонсы
    StihoPhone.ru



Добавить сообщение

Храм любви. Полная версия.

Автор:
Автор оригинала:
Изабелла Валлин
http://www.youtube.com/watch?v=ff0oWESdmH0&feature=fvst

Москва. Конец семидесятых.
На шестнадцатом году Митя так неожиданно вытянулся, что весь мир уменьшился, поэтому Митя немного сутулился. Его тело вдруг стало взрослым. Митю удивляло и немного пугало это несоответствие. Он ещё не чувствовал себя взрослым. Солдатский ёжик Митиных волос был таким мягким, что всем так и хотелось его погладить. Круглые очки совсем не портили его крупные, чётко очерченные черты лица, а скорее подчёркивали какой он красивый и умный, правда, немного сумасшедший. Митя был эрудитом. Он любил математику и шахматы.
У Мити был собственный храм любви. Это был огороженный высоким забором пустырь - замороженный строительный объект. Высотных домов поблизости не было, поэтому пустырь не просматривался.
Убедившись, что поблизости никого нет, Митя входил в свой храм, сдвинув вбок висящую на одном гвозде доску.
Он становился на середине пустыря, как артист на арене цирка, расправлял плечи, вдыхал полной грудью и, запрокинув голову, выдыхал разноцветные, полупрозрачное, огненные кометы величиной с теннисный мяч. Кометы то летали над пустырём хороводом, то чертили самостоятельные траектории полёта. Иногда Митя дирижировал ими или гонял их как голубей.
Он приводил на пустырь женщин и занимался там с ними любовью.
Каждую женщину, входящую в Митин храм любви окружал рой разноцветных комет, женщина загоралась страстью и кидалась в объятья Мити. Каждая комета имела свой оттенок страсти, поэтому любовные игры на пустыре были полны разнообразия. За короткое время единовременных свиданий женщины получали от Мити больше любви, чем им потом им удавалось собрать за всю оставшуюся жизнь.
Митя давно догадывался, что существует в симбиозе с какой - то инородной силой.
Митю часто мучила жажда любви и тепла, ему мало кто нравился, он тяготился любой формой отношений, и больше одного раза ни с кем не встречался.
У Мити была лёгкая форма аутизма «Conduct Order».
Митя, как большинство людей, с этой формой аутизма был яркой индивидуальностью, не подчинялся общепринятым правилам, но педантично следовал собственным правилам. У него была абсолютная память, он впитывал информацию как губка. Его переполняла кипучая энергия, которой он щедро наделял тех, кто принимал его правила игры. При первом знакомстве он казался открытым и отзывчивым. Он воспринимал каждое слово, каждое движение своего нового друга и, казалась, готов был исполнить любое желание.
Импульсы не давали ему покоя. На гребне усталости у него часто открывалось второе дыхание, которое было огненным дыханием дракона. Митя становился нетерпимым и впадал в ярость по малейшему поводу. В этом состоянии он не знал жалости и если не получал отпора, то в упоении жестокостью мог зайти далеко. Раскаяние приходило, но слишком поздно и забивалось бравадой самообмана.
Митя потерял невинность в пятнадцать.
Будучи более развитым,чем большинство сверстников он тянулся к взрослым.
Однажды он прибился к компании кутящих геологов и на незнакомой квартире принял участие в пьяном групповой сексе. Отвращение прожгло его как током. Ему предстояло, потом всю жизнь отмываться от гадостного чувства оставшегося после первого опыта близости с женщиной. Мите то и дело вспоминался её вульгарный, циничный смех и пустой усталый взгляд.
Пятнадцатилетней Любке Луговой повезло с мамкой. Мамка у Любки была авантюрная красавица, которая зацепила знатный улов – выскочила замуж из мухосранска в Москву за крутого профессора.
Любке, переведённой из хрущёбной мухосранской школы строгого режима в элитную московскую школу, казалось, что она попала на другую планету.
Ирина Петровна, классная руководительница класса «Б», объявила, что сейчас приведёт в класс новенькую. Класс замер в ожидании. У двери послышалась какая- то возня. Это Ирина Петровна пыталась втолкнуть Любку в класс, а та упиралась, как Ивашка, которого Баба Яга запихивала в печку.
Наконец дверь распахнулась, и Любка влетела, зажмурившись от ужаса, готовая принять девятый вал бобровой агрессии. Но, как ни странно, никто не расхохотался, никто не обозвал обидным словом, никто не стал плевать в неё из трубки или стрелять из рогатки. Странные дети смотрели на неё спокойно и доброжелательно. Они были похожи на детей, а не на потенциальных особо опасных преступников из старой школы в Мухосранске.
Любка быстро поняла, что у неё есть то чего не было ни у одной девочки из нового класса – бюст второго размера. Мальчишки как загипнотизированные смотрели, как подрагивали эти упругие мячики под Любкиной майкой на уроках физкультуры.
В старом классе Любка была как оленёнок Бемби среди тёлок и кобыл. Одноклассники приносили ей соболезнования и называли глистом во фраке.
В новом классе Любка стала самой популярной девочкой благодаря своему бюсту.
Её смешило это неожиданно пришедшее сознание, что у неё взрослая грудь. Во всём остальном она была как все – тоненькая с детской мордашкой.
Именно этим она привлекала и взрослых мужчин, что тоже немало её забавляло. То и дело появлялись на горизонте алые паруса небритых щёк со всевозможными предложениями. А заведующий близлежащего продуктового магазина так влюбился, что на полном серьёзе предлагал её бросить школу и начать работать у него в колбасном отделе.
Люба не помнила папу. Он безвозвратно ушёл из семьи, когда Любе не было и года. На танцплощадках в домах отдыха он галантно представлялся дамам инженером одиночкой, живущим в однокомнатной квартире и ищущим спутницу жизни, а потом, если что, пожимал плечами и базарно – малороссийским голосом говорил: -«Какие ко мне претензии?!
Я конкретно ничего не обещал!»
«Какой у меня был класс!» - голосила в учительской Ирина Петровна через пару месяцев после появления новенькой – «Эта Люба Луговая совратила мне весь класс!»
Люба носила на груди значок с буквой «Б» - «Я учусь в классе «Б»!
Какие ко мне претензии?!» - говорила Люба совершенно папиным тоном.
Школьную форму она больше не носила. Люба приходила в школу в коротенькой мини-юбке и облегающей трикотажной кофточке с глубоким вырезом. Мама уходила на работу раньше. Пользуясь этим, Любка одевала мамины туфли на высоком каблуке.
До приезда в Москву Любка заплетала свои длинные волосы в косу , которую закручивала на затылке, как старушка. Освоившись в столице, Любка обрезала надоевшую косу скромницы и воспряли духом её кудряшки. Они торчали в резные стороны, как рожки чертёнка.
Безопасность и успех пьянили. В майские тёплые дни Любка стала приходить в школу в полупрозрачной майке на голое тело. Она флиртовала со всеми популярными мальчиками в классе. Достав список телефонов, она звонила и объяснялась в любви анонимно всем подряд, но её выдавал провинциальный акцент, тогда она стала писать анонимные письма в стихах, прилагая к ним наброски с себя обнажённой, которые она делала, глядя в зеркале.
В конце концов, незлобные одноклассницы озверели – они подловили Любку в туалете, потребовали, что бы она надела заранее купленный вскладчину лифчик, и поставили ультиматум - она должна выбрать одного мальчишку и перестать дурить голову остальным – иначе бойкот.
Мите нравился бойкий взгляд Любки, её сексуальность, понарошку. Её непуганая бравада.
Он пригласил её в кино, а там будет видно.
В своём первом лифчике Любка чувствовала себя, как норовистая лошадка в упряжи.
Ряд мелких инцидентов заставили Любку сбавить темп процесса раскрепощения.
Одним из этих инцидентов был визит малознакомого мальчишки, когда Любка была дома одна.
Мальчишка был на год старше Любки. Он был отчаянным шпанёнком, вульгарно смазливым Дон Жуаном и клоуном. Мальчишка давно приметил Любку, строил ей глазки, вёл сальные разговоры с целью напроситься в гости и добился своего. Мальчишка жил в соседнем, не настолько престижном районе и ходил в непрестижную школу, где дети были совсем не ангелами. Любка прогуляла школу, что бы пообщаться с гостем. И вот он явился. Любка накрыла стол к чаю на кухне, но гость не поддался на манёвр. Он был хитрым маленьким жлобом. Увлекая за собой Любку, он плюхнулся на диван. Любка сжалась в комок. Развязность гостя ей совсем не нравилась. Мальчишка стал её деловито лапать .
Дурёхам, которых ему удавалась уломать, выделялась пять минут на впрыскиванье, а потом он долго смеялся над ними и бахвалился перед товарищами. Любка поймала шарившее по ней руки гостя:- «Перестань!»
- Ну что бы боишься?
- Я не боюсь. Я такая – холодная. Можешь проверить.
Гость понял, что ситуация пребудет особой отдачи. Он влепил Любке горячий и нежный поцелуй. Любка поняла, что ситуация требует особой собранности, поджала губы и смотрела на гостя, моргая как кукла.
- Действительно холодная.
Мальчишка понял, что соблазнить Любку не удаться и ушёл.
На следующий день одноклассники встретили её , как рой потревоженных пчёл. Мальчишка, побывавший в гостях, распустил слух, что она поддалась на уговоры.
Лидер класса Женька – самый обаятельный и зрелый мальчишка предложил объявить бойкот аморальной личности. Услышав об этом, Любка беззаботно расхохоталась, а потом с авторитетным видом заявила: - « У затраханных девчонок грудь обвисшая, а у меня стоит» Она схватила Женьку за грудки и ткнула носом в глубокий вырез кофточки. От признания в невинности у Женьки закружилась голова. Он покраснел и сел на парту. В этом ракурсе он показался Любке очень интересным. «Я выбрала!» - сказала она. Одноклассницы сначала зашушукались, потом загалдели, потом поволокли Любку в пустой класс, что бы разъяснить ситуацию. Девчонки со страшными глазами поведали Любке о трёх пикантных обстоятельствах : - «Женька незаконнорождённый, и ещё - у него есть девушка, которая не девочка, и поэтому он сам тоже не мальчик»
«Ах вот оно как! Моралист живет с девчонкой как муж с женой! Мальчишкам можно, а нам нельзя?!» - подумала Любка.
Женька объяснял свою связь желанием наставить падшую девушку на путь истинный – «Сделать из неё человека». Только девушка была волком, которого как не корми, а он всё в лес смотрит. Прачка всё время ругалась. Женьке эти дрязги надоели. Любку ему тоже упускать не хотелось, через доверенных лиц он попросил у неё на размышление два месяца.
«А что я буду делать эти две месяца?!» - Любка нашла себе временный заменитель. Им стал лучший друг Женьки – Андрюха Лёлик.
Лёлик - был таким надёжным, что с ним любой девушке грозило остаться девственницей до конца дней своих, даже Любке. Она таскала несчастного по подъездам, зажимала по тёмным углам, целовала и обнимала. Лёлик таял он наслаждения, но не смел предпринимать ответных действий. Он стал полигоном для ведения любовных манёвров. Так прошло два месяца.
Женька позвонил после занятий: - «Что делаешь? Не хочешь встретиться?»
- Где ты? У школы? Стой на месте ! Никуда не уходи!
Любка примчалась рысью. Женька стоял в компании друзей. Раскрасневшаяся от бега, с горящими глазами она была особенно хороша. Она деловито взяла Женьку под руку и сказала :- «Пойдём». Они удалились, а вслед им раздался горький смех Андрюхи Лёлика.
Роман продлился три дня. Долгожданные поцелуи оказались пресными. В следствии романа потерял невинность только Лёлик – морально.

-Не страдай Люба. Тебе нужен опытный парень. Это я тебе устрою. – Сказала Галя.
Галя сидела с Любой за одной партой.
В своих мировоззрениях Галя была в своём роде исключением в классе. Её немного сторонились, несмотря на то, что она скрывала свою истинную сущность. С появлением Любки Галя больше не чувствовала себя такой одинокой.
Они родились в один день. У них был общий интерес – мужчины, поэтому они сразу нашли друг друга.
Галя была поздним ребёнком. Она была рослой девочкой с красивым лицом. Фигурой она была почти Венера Милоссакая, только с неразвитой грудью.
Галя была воровкой и по семейной традиции готовилась стать проституткой.
Её мать в сочетании с самой древней профессией сделала себе военную карьеру, а старшая сестра карьеру оперной певицы. Генетическая память не давала этим женщинам покоя и гневно вздымала гордыню. Что- то важное было отнято у них. Причина потери выпала из памяти, но осталось острое чувство, которое они пытались компенсировать проституцией, воровством и всевозможными прочими способами.
Несмотря на материальную обеспеченность, мать семейства вставала в четыре утра, что бы собирать пустые бутылки.
Галину девственность семейным советом решено было продать в сочетании с фиктивным браком богатому клиенту из Грузии. Галя гордилась предстоящей ролью.
У неё был кавалер по прозвищу Харлам, который уже закончил школу, и собирался в армию. Он тратил на Галю все свои карманные деньги. Она снисходительно принимала подарки. Потом он ей вдруг надоел. Бедняга не мог себе признаться, что остался в дураках, и навязчиво напоминал о себе. Галя предложила компенсировать себя Любой. Галя представила Любу лучшей подругой, на которой Харлам решил отыграться за обман.
Харлам и Люба стали встречаться.
Любу заводила ревность. Харлам был озлоблен. Единственной темой для разговоров была Галя. Люба спекулировала информацией. Харлам разговаривал с ней как с маленькой девочкой не способной на серьёзный шаг. Провокация удалась – Люба назначила ему свидание у себя дома. Она серьёзно решила отдаться. Для этого она опять решила прогулять школу.
Как только мать с отчимом ушли на работу, Любка принялась драить квартиру. К своей дефлорации она относилась как к операции, которая должна пройти в идеальной чистоте. И вот звонок в дверь. Взволнованная Любка впустила Харлама в сияющий сексодром. Тот скептически улыбнулся. Любка решительно сняла кофточку и предстала перед ним полуобнажённая. Харлам с довольным видом оглядел её хозяйство. Вдруг Любка бросила взгляд в зеркало. Она любила вертеться голая перед зеркалом в Сандуновской бане, куда ходила за компанию с Галей, тщетно пытавшейся похудеть. Обычно гордая собой, стоя рядом с Харламом, Люба показалась себе жалкой в бессмысленном кураже. Было что - то суетливое во взгляде Харлама. Начинающий спекулянт просто обделывал мелкое дельце.
Но сойти с рельсов было не так то просто.
- Мне холодно – сказала Люба.
- Спокойно. Сейчас тебе будет хорошо.
Она закрыла глаза и покорно легла на диван, как заживо хоронимая в гроб.
Она чувствовала, как горячие губы Харлама целуют её грудь. Наслаждение легко коснулось её тела. Она дрожала от холода, страха и возбуждения. Харлам не чувствовал этой дрожи. Он попытался снять с неё юбку, но Люба придержала его руку.
- Лежишь, как кукла! Ты же решила!
-Я передумала.
Харлам ушёл, гневно хлопнув дверью.
В элитной художественной студии, куда Любу по знакомству устроил отчим, дети были ещё более странные, чем в школе.
Крутые дети были либо холёными и божественно красивыми (эти кроме себе подобных никого в упор не видели), либо совершенно неухоженными и высокомерно убежденными, что их красота в крутизне, какими бы чмошниками они не были – такие активно искали контакта с подтекстом: - ”Падай ниц! Тебя осчастливили вниманием!»
Митя выпадал из обеих категорий.
До двенадцати лет его воспитывала бабушка. При ней он был ухоженным ребёнком. Когда она умерла, отвыкшие родители пустили развитие сына на самотёк по убывающей. Иногда Митина мама спохватывалась и начинала навёрстывать упущенное взбалмошными методами, которые вызывали лишь отчуждение.
Митя часто прогуливал занятия.
Люба отходила в студию месяц, прежде чем встретила Митю
За ней к тому времени уже бегал хвост крутых чмошников. Её угощали мороженым и конфетами по дороге из студии. Люба беспечно принимала знаки внимания.
Люба встретила вошедшего в класс Митю красноречивым, заинтересованным взглядом.
- Тоже новичок?
- Не. Я здесь давно. Ректор не раз говорил: - «Наша студия - это место, куда родители сплавляют надоевших им детей»

«Мы её тут все перетрахали» - :сказал Мите вполголоса толстый прыщавый мальчишка, гадливо улыбаясь.
Митю не волновал моральный облик Любы. Перетрахалась она со всеми или была девственницей не имело для него значения. Митя не был ханжой.
Люба понравилась ему такой, какая она есть и не важно, что за этим стояло.
Любка купила по случаю флакончик духов с названием *Табак*.
Флакончик был маленький с неяркой этикеткой – белый цветок на зеленоватом фоне.
Ей понравилась этикетка. Флакончик стоил рубль.
Запах был пряным и чистым, от него у Любки появлялось чувство, что вот – вот случится что-то удивительное.
Она поставила флакончик на тумбочку у своей кровати. Засыпая под музыку Поля Мариа, она нежилась в иллюзии счастья, созданного сочетанием музыки и запаха.
Люба неожиданно проснулась очень рано, лениво посмотрела часы: *Можно ещё поспать*
Она снова провалилась в сон. Это был самый странный сон в её жизни - за какой -то час пронеслись события как минимум полугода. Больше всего запомнилось, что в течении этого времени она гуляла в незнакомом парке ежедневно и в одно и тоже время встречала там чернокожую колдунью удивительной красоты. Колдунья приветствовала Любку, как старую знакомую, звала по имени и загадочно улыбалась. В этом парке, в этом мире, в этом параллельном времени стояла ужасная жара, но там, где проходила колдунья, лежал снег. Люба чувствовала приближающуюся прохладу издалека и наслаждалась ею.
От принятой в себя информации она проснулась ослабевшая, с головокружением и высокой температурой. Потом весь день ходила, как пьяная.
В майский день жара была июльская - под тридцать. Но огромная ледяная лепёшка Дороховского водохранилища промёрзла суровой зимой насквозь, и дышала стужей. Ледяное пространство окружал нежно-зелёный нимб молодой листвы.
Митя и Люба лежали на песчаном пляже и дрожали. Решили подрожать ещё полчаса, пока не приклеится первый загар.
Загар не клеился. Они посинели и покрылись цыпками.
На остановке автобуса в Москву парочка снова попала в пекло.
Решили пойти в кино.
В кинозале температура была оптимальной.
Болгарский чёрно белый детектив без дешёвых эффектов был умным до шестнадцати.
Звуковой фон фильма был напичкан популярными хитами из мира капитализма, которые перекрывал своей красотой болгарский блюз, сопровождаемый эротическим вокалом. Мелодия переплелась с чувствами, как руки парочки. Митя и Люба стали неловко целоваться.
В конце фильма витало соло саксофона - мелодия усталой созерцательности, ритм - стук каблуков элегантной женщины, с потерянным видом спускающейся с лестницы дворца правосудия.
Митя с Любой вышли из кинозала в мягкие сумерки.
Вдоль покосившегося забора торчала застарелая щетина прошлогодней полыни. Необитаемой остров в центре города – Митин пустырь .
Он отодвинул доску, висевшую на одном гвозде, и вошёл в свой храм любви.
- Иди сюда
Люба остановилась в нерешительности. Она увидела странный искрящийся свет за спиной Мити.
-Зачем?
- Мы будем любить друг друга как муж и жена. – Митя протянул ей руку
«С какой стати! – зазвучал в ушах Любы с нарастающей громкостью фальцет знакомого голоса незнакомого папы – ** дарить этому никчемному мальчишке свою девственность?! Да кто он такой? Что он может предложить?!** - Люба покачала головой и сделала шаг назад.
Митя отпустил доску, висевшую на одном гвозде, и дверь храма любви перед Любой закрылась. Её окатила ледяная волна острого чувства потери.
Но дурёха была везучей. Буквально через четверть века ей снова представился шанс войти в храм любви.
Новый храм любви находился в столице Швеции – Стокгольме.
Гражданин Великобритании, этническими корнями ямайский негр Ричард Ватсон был настоящим лондонцем. За пару сотен лет обитания в мире белых, чёрный клан Ватсанов заметно посветлел, европеизировался и озлобился от постоянных помыканий. Ричард был удивительно красивым. У него был искрящийся ненасытный взгляд, классически правильное лицо, очень гармоничная, стройная, совершенно европейская фигура. Знатоки легко определяли его правильный лондонский диалект.
Ричард не даром был сыном колдуньи. Он мог превратить в храм любви любой куст, любую кабинку общественного туалета. Он ненавидел странности, ненавидел колдовство, но был его орудием. Он хотел быть самым обыкновенным человеком и старательно придерживался общепринятых норм.
Жить по человечески Ричарду было не дано. Ему было дано нечто большее. Он не знал, что с этим делать. У него так же как у Мити была лёгкая форма аутизма.
Ричард убежал из дому в пятнадцать лет, порвал все связи с семьёй, брался за любую работу, только бы не быть связанным с индустрией колдовства и секса. Он схватывал на лету, и поэтому знания давались ему легко, был здоровым и работящим, как вол. Ему было трудно сработаться и ужиться из - за диагноза. Достаточно было одного взрыва психоза, и его приглашали покинуть учреждение.
Особой тяги к экзотике у Любы не было , но предыдущий урок пошёл на пользу.
В тот вечер она решилась на отчаянный шаг социального самоубийства в глазах завсегдатаев любимого бара, и ответила взаимностью на африканскую страсть. Люба влетела в бар, как голодная тигрица.
-Здравствуй Ричард! Дай мне руку.
Тот протянул руку для приветствия. Любка быстро сунула его руку себе под юбку со словами: - *Я сегодня в чулках*, а потом как ни в чём не бывало, повернулась к нему спиной и подошла к стойке.
*Это что – приветствие по русски?* - раздался вскоре его задумчивый голос у неё за плечом.
Люба была не единственной социальной самоубийцей - много народа полегло в гробы солярии под палящие лучи чёрного солнца Ричардовской любви. Женщины рвали друг другу за него патлы и отдавали ему сбережения всей жизни. Ричард смирился с ролью. Он исподволь любил старых и малых. Даже от мимолётного взаимодействия с Ричардом женщины осенялись небесной красотой , страдающие болезням, вдруг выздоравливали, потерявшие надежду, снова обретали её.
Стоило Ричарду отвернуться, отойти за выпивкой или покурить, как к его дамам тут же начинали клеиться другие мужчины. Вернувшись, он оттирал кавалеров могучим плечом со словами: -* Что пристал к моей жене!?..... Да, законная жена…… у нас двое детей!....*
И женщинам тут же живо представлялась эта идиллия.
Ричард был не молод, поэтому без особых тактических приёмов обходиться не мог. А тактический приём у него был один – влить в жертву максимальное количество алкоголя, самому нажраться Виагры , нанюхаться кокаина и уж тогда преступать к действиям. Эффект, как правило, был чуть смазанным, но незабываемо ярким.
Взбодрившись на допингах, Ричард с доведённой до кондиции Любой покинули заведение и стали ловить такси. Но с неграми не сажали и пьяных не сажали. Наконец им повезло, правда, не на долго . Таксист – правоверный мусульманин Махмуд Эриксон не выдержал зрелища аморальной прелюдии к настоящему сексу . Парочку выкинули у одной из центральных аллей города. Ричарду, показалось, что он в лесу полному диких зверей, хотя единственным зверем в округе был он сам. Страх обострил желание. И он набросился на Любу. Та стала страстно отбиваться, пока они не слились в экстазе. Но в самый пиковый момент Ричард неожиданно остановился.
- В чём дело? - спросила Люба.
- У меня за спиной люди стоят – ответил Ричард.
Аллея, имевшая удобные скамейки была спальней для бездомных, которых разбудили вопли любовной схватки.
Этот незначительный и скомканный эпизод стал для Любки лучшим сексуальным экспромтом.
Потом Ричард часто искал встречи с Любой, хотя встречи эти были чисто платоническими – не поддающаяся гипнозу Люба отказалась отдать ему свои сбережения, поэтому Ричард не тратился на кокаин и Виагру, а без допингов он был лишь приятным собеседником.
Иногда Люба приводила Ричарда к себе спать. Совершенно вымотанный психозами , он не мог спать, и только под приказом в жесткой форме падал как убитый. Спящий, он украшая собой комнату как живая скульптура.
Не попав на ночёвку к Любе, он начинал непрерывно звонить с момента закрытия бара, и ей приходилось отключать телефон. Он оставлял ей длинные сообщения, такие же бессодержательные, как звуковой фон рекламы телевизора, перед которым он валялся на диване без сил.
Всякий раз перед этими встречами ей снился Митя.
Но всё это лишь послесловие предисловия.
Пока что весь сексуальный опыт был ещё впереди.
Девочка Люба стояла перед закрытой дверью храма любви, а Митя бродил по пустырю в хороводе воспоминаний о случайных любовницах, с которыми он мысленно всегда был на связи. Он выдыхал цветные кометы. В ушах звучал блюз из фильма детектива. Его рубашка пахла Любкиными духами *Табак*. Ему очень нравился этот запах.

Отзыв:

 B  I  U  ><  ->  ol  ul  li  url  img 
инструкция по пользованию тегами
Вы не зашли в систему или время Вашей авторизации истекло.
Необходимо ввести ваши логин и пароль.
Пользователь: Пароль:
 

Проза: романы, повести, рассказы