11. ЗА МОСКОВСКИМИ ВОРОТАМИ

Моя Аэродромная, моё коровье поле. Сады и пажити. Первичная эпоха. И розовая комната сама предполагает, что Курск ещё непрочен, что будут измененья.

Так и живу, живу под знаком грядущих изменений. А между тем, соседи шевелятся: иные уезжают, иные поселяются в других местах. Вот и Нурбей отъехал от эпохи.

Нурбей недалеко. За магазин всего лишь. Отличная квартира. Большая, угловая. Вид сверху на овраги уже другой системы, но в основном – на пажити, за горизонт, к закату.

Он, правда, равнодушен к системам и закатам. Даже завесил шторами. И всё-то обижался – не тот этаж. Кому-то там четвёртый, а он должен карабкаться на пятый.

И знаете, что выкинул, вернее, учудил? Принёс в свою комнату мою идею.

Идею репродукций. Но сделал это так, что лучше б и не делал. Без вкуса, механически.

Я рылся под прилавками, поштучно покупал. А он сразу – альбом, подобранный случайно. Пейзажи, правда, но глаза бы не смотрели! Один зелёный цвет. Однообразие.

Набил полоски – стены не испортил. Тускло-зелёный ряд при электричестве. По мне – убрать бы шторы и никаких полосок, и ждать, что будет. Ну, что само проявится.

А я всё в общежитии. Пересидел Абрашу, теперь вот и Нурбея. И зима, как прошлая, наверно, будет. Конечно, повторяется, лишь разве что в смягчённом варианте.

Привычно размышляю, откуда, например, галактики огней на слободе Казацкой? При свете дня совсем иное настроенье. Конечно, потому, что нет тумана.

А между тем, дымок большой трубы означил южный ветер с Барнышовки. И в поворотных рельсах первейший из ручьёв нашёл себе весеннюю дорогу.

Как оказалось, можно поверить и в новое жильё. Квартира оказалась за Московскими воротами. В районе неизвестном, который в стороне от всех моих путей традиционных.

Так что теперь пути будут другие. Но новый институтский корпус сдан в эксплуатацию, и тут уже идут занятия. Не странно ли, что мне туда придётся ездить, забыть об общежитии?

А у Ирины тоже изменения. Ушла в кинофикацию из той многотиражки. Теперь она директор кинотеатра «Юность».

Но прежде – немного посидела с управленцами кино. А управление – в Знаменском соборе. Там, где портал с колоннами, на самой верхотуре. И стол её там был в оконной нише. Представьте толщу стен этого собора!

Шатанье, эволюция. Ведь до этого работала корреспондентом «Курской правды». Кино, конечно, любит. И знает его так, как должно журналистке. Это, во всяком случае, куда как интересней, чем ездить по колхозам, слушать Файтельсона.

Закрытые просмотры, возможности другие. Вот, например, возможность съездить к Фету. И Знаменский собор (кинотеатр «Октябрь») – со всеми его сводами и винтовыми лестницами.

Уфимцев, Фет и Знаменский собор. И степь, куда мы съездили ещё разок средь лета. Всё это требует отдельного рассказа.

Пока получен ордер на квартиру. Закрытый грузовик. Я заперт в его ящике, в кабине – директриса кинотеатра «Юность». Эпоха отъезжает. Ответственный момент. Мы едем за Московские ворота.

Книги – на снег. Встреча с титаном. Впрочем, не первая. Мы уже встречались. Приезжали, разумеется, смотреть.

Это – за СХИ, на выезде из города. Троллейбуса тогда ещё в помине не было. Пешком далековато. Ирина говорит, что где-то тут и Знаменская роща.

Подъезд, второй этаж. Кирпичная хрущёвка. Окна – «во двор», на точно же такую. Обилие ворон и баобабы. Квартирка чистая, и жить, наверно, можно.

В том доме, что напротив, «Продуктовый». По счастью – мебельный, и мы диван купили. Придвинули к окну (наоборот поставили) и выпили шампанского на новой территории.

Сидим внутри дивана. И ноги протянуты на новый подоконник. Пьём прямо из бутылки, не вспоминая розовую комнату.

Теперь тут всё оттуда, включая и стаканчики. Включая стол, подаренный Абрашей. Печатная машинка и всё для фотографии. Диван всего солидней, разумеется.

Но это не мансарда, согласитесь. Готовься лузгать семечки, топить титан дровами. Надежда на мансарду осталась в общежитии, а здесь – не знаю что, не представляю.

Дома в два ряда, между ними «двор». Посёлок офицерский с клочками огородов. На самом выезде из Курска. А дальше за домами идут уже дорожные посадки.

Где Знаменская роща? Полоска огородов. Немного дальше института (СХИ) – ряд тополей. И за оврагом – Роща. Мы вышли к её краю. К плотине через Кур, в его долину.

Да, Роща знаменитая и тот же самый Кур. Казалось бы, соседство неплохое. Но я уже потухший, с какой-то кислой мордой. Ирина собирает сучки для «самовара». То бишь, титана.

Лишь месяц из оврага над длинными стволами как-то встряхнул, влил каплю оптимизма. Я тоже собираю сучочки для титана. Ну, ладно, не мансарда, купаться всё же надо.

Мой «самовар» большой, полученный бесплатно? Завалинка, подсолнухи. Я всё о том же самом. Хотел стать обывателем тогда на Барнышовке. И стану рядом с Знаменскою рощей.

Пригоршнями летучую золу титана? Да, выгребай, снимая изначальность. Как ни страдай, эпоху надо начинать. Эпоху за Московскими воротами...

А Знаменская роща – монастырская, благодаря чему и сохранилась. Она, как степь, осталась островком лесов широколиственных, порубленных когда-то.

Дубы. Что их корёжило? Наверно, ледниковость. Отсюда и манеры баобабные. Как ни хандрил, а всё-таки заметил, что месяц из глубокого оврага вышел.

Сгружаю тяжести. На Боевке легко. Разок-другой вдоль Тускари, и голова свободна. Всё талый лёд. Посмотрим, что получится. В конце концов, не так уж всё и страшно.

Ирина меня вряд ли понимает. То есть, конечно, видит, что на Боевку сбегаю. Но лишь при всём при том удвоила заботы. Что сделаешь, кажусь я ей опорой.

Сначала удивлял своей универсальностью, ведь феи тоже могут удивляться. Задумала рассказ о необычном типе. Сначала так и было – без дамских рассуждений.

И я не принимал насмешки Лилианы. Какая я опора? Любая раскусила бы. Любая, но не фея, поскольку в небесах, как говорят, известнее. И то ведь, если прямо о дамских рассуждениях. Конечно, они дамские, какие же ещё? Возможно, что другой опоры не предвиделось. Так что вполне бесхитростно заботой окружила.

Идём костюм примеривать. А я устроил газ и сократил титан. Заочник на зачёте (верней, после зачёта) сам предложил когда-то, сейчас вот пригодилось.

Чуть позже мы достигли и мансарды. Висело объявленье, я звонил, и к нам явились люди. Наш этаж им нужен для каких-то двух старушек.

Велись переговоры с Ириной, не со мной. Всё сами: перевезут, оформят. Квартира угловая, на верхнем этаже. Сейчас ремонт, цвет будет, какой скажем.

Это – в соседнем доме по нашему порядку. Одно окно во двор к верхушкам баобабов. В другое, если заглянуть, сады, сады, сады. И Знаменская роща на закате.

Цвет только ядовитый – «незрелого» лимона. Был лишь такой, как оказалось, и мы с ним согласились. Квартира светлая, соседей – минимально. По всем статьям – мансарда! В хрущёвском варианте наш Лимончик.

А вскоре и троллейбус дотянули.