ОБЩЕЛИТ.COM - ПРОЗА
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, критика, литературоведение. Проза.
Поиск по сайту прозы: 
Авторы Произведения Отзывы ЛитФорум Конкурсы Моя страница Книжная лавка Помощь О сайте прозы
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль

 

Анонсы
    StihoPhone.ru



Добавить сообщение

Кампания 1941 года. Глава 41

Автор:
Глава XLI.

Генерал Лукин прибыл в Смоленск 5 июля. Начальник штаба 16-й армии полковник Шалин встретил командарма на северном берегу Днепра, на КП в совхозе Жуковка, расположенном на опушке леса у перекрёстка шоссейных дорог Смоленск-Витебск и Минск-Борисов-Орша-Вязьма-Москва в двенадцати километрах севернее Смоленска. С небольшой высоты, на которой разместился штаб, далеко просматривались окрестности в западном направлении. Начальник штаба обрисовал Лукину общую обстановку на Западном фронте и задачи, поставленные командованием фронта перед 16-й армией. Шалин с воодушевлением говорил о намеченном на завтра общем контрнаступлении, но генерал, слушая его, хмурился. Следуя с эшелоном в Смоленск, он был готов ко многому, но не к этому: из всей его армии в его подчинении оставили всего две стрелковые дивизии, всё остальное, включая 5-й мехкорпус, передали в 20-ю армию для участия в предстоящем наступлении. Лукин с оставшимися двумя дивизиями и некоторым количеством артиллерии армейского резерва должен был прикрывать Смоленск с северо-запада во втором эшелоне обороны. Стоило ли ради этого выдёргивать его из-под Шепетовки, где его присутствие действительно было необходимо и где его, кажется, так никто толком и не заменил? Делать, однако, было нечего, и Лукин выехал на позиции своих дивизий, где уже в течение нескольких дней велось строительство инженерных сооружений. Фронт армии был развёрнут на северо-запад. Слева, от Орши до станции Гусино, рубеж обороны заняла 152-я дивизия полковника Чернышева. Опытный боевой офицер старой школы, полковник прекрасно справился с поставленной задачей. Инженерные сооружения, созданные в предельно сжатые сроки, были полностью готовы и находились в образцовом состоянии. За оборону этого участка можно было не беспокоиться. Справа к позициям Чернышева примыкали позиции 46-й дивизии генерал-майора Филатова. Упираясь правым флангом в Холм, дивизия контролировала шоссе Витебск – Рудня – Смоленск. Здесь также подходили к концу инженерные работы, устанавливались минные поля, противопехотные и противотанковые заграждения. Осмотрев позиции артиллерии, Лукин остался доволен: в случае необходимости огонь батарей мог быть быстро обращён в противоположную сторону, в направлении Днепра, и можно было не опасаться нападения противника с тыла. Следующие несколько дней Лукин объезжал позиции, почти не имея известий о развитии наступления Тимошенко.
13 июля с запада, со стороны Рудни, донеслись звуки далёкой канонады. Уже надвигалась ночь, когда в Жуковку нагрянул со всем своим штабом генерал Ерёменко: он только что оторвался от преследования немецких танков, наступающих по шоссе Витебск-Рудня-Смоленск. Лукин заверил высокого гостя, что здесь, в штабе 16-й армии, ему ничто не угрожает. Ерёменко, заметно успокоившись, распорядился развернуть свой штаб здесь же, в Жуковке. Из его обстоятельного рассказа Лукин узнал наконец картину событий последних дней на Западном фронте. Контрудар 5-го и 7-го мехкорпусов на Лепель не увенчался успехом: танковые дивизии были остановлены севернее и южнее Сенно, обескровлены в ходе трёхдневных тяжёлых боёв и откатились на исходные рубежи, понеся на марше большие потери в матчасти из-за поломок двигателей, бездорожья, отсутствия горючего и от налётов немецкой авиации. Из полутора тысяч танков, которыми располагал фронт ещё пять дней назад, осталось всего около полутора сотен машин. Отражая частью сил своей танковой группы, поддержанной 17-й танковой дивизией Гудериана, фланговый контрудар советских мехкорпусов в районе Сенно, Гот счёл возможным продолжить наступление на главном направлении. К исходу 9 июля немцы заняли Витебск. 10-11 июля их наступление сдерживал контрудар 19-й армии Конева, прорвавшегося с двумя дивизиями к окраинам Витебска. Взяв за образец стремительный манёвр Бонапарта весной 1796 года на Пьяченцу южным берегом реки По с выходом в тыл главным силам австрийцев, ждавших Бонапарта на другом берегу, Гот бросил 20-ю танковую дивизию с плацдарма на правом берегу Двины в обход Витебска с севера, вновь переправился через Двину выше по течению и, глубоко обойдя правый фланг 19-й и 20-й армий, обрушился на них с тыла. Это решило судьбу правого фланга Западного фронта. Советская пехота дрогнула и стала в масовом порядке покидать позици. Пехотинцы и кавалеристы искали укрытия от вражеских танков в лесах и болотах, непроходимых для бронетехники. Другие сбивались в плотные группы позади позиций артиллерии и здесь становились лёгкой добычей немецкой авиации. Танки и мотопехота Гота глубоко прорвали оборону Западного фронта на стыке 22-й и 20-й армий, вышли на оперативный простор, заняли Невель, Сураж, Велиж, район севернее Демидова и сильно потеснили 20-ю армию к Днепру, вынудив её свернуть правый фланг и развернуться фронтом на север. 11 и 12 июля 7-я и 20-я танковые дивизии Гота, поддержанные пикирующими бомбардировщиками, устремились на юго-восток и нанесли сильный удар вдоль шоссе Витебск-Демидов и Витебск-Рудня. Севернее Двины их сменили подошедшие с запада части 5-го и 6-го армейских корпусов. 22-я армия отступала на северо-восток, к Великим Лукам. Севернее Смоленска в Западном фронте зияла теперь огромная брешь. Одновременно к югу от Орши Гудериан 10 и 11 июля бросил 350 танков, поддержанных крупными силами бомбардировочной авиации, против четырёх дивизий 13-й армии, не имевшей ни одного танка, вышел к Днепру и захватил несколько плацдармов на восточном берегу. Там тоже складывалась чрезвычайно напряжённая обстановка. А между тем Москва требовала ликвидировать прорыв немцев севернее Смоленска совместными действиями 16-й, 20-й, 19-й и 22-й армий, вернуть Витебск и восстановить фронт по Двине. Положение к югу от Орши должен был выправить намеченный на 13 июля новый контрудар 21-й армии из района Жлобин, Рогачёв в правый фланг Гудериану. Маршал Тимошенко, чей штаб находился в Смоленске, поручил Ерёменко довести приказ Ставки до командармов и координировать действия 16-й, 19-й, 20-й и 22-й армий в ходе предстоящего контрнаступления. Сам командующий фронтом после нескольких бессонных ночей валился с ног от усталости. Связи со штабом Конева, расположенным севернее Рудни, не было. Ерёменко отправился туда на машине и застал Конева на месте. Однако связи с передовой у командарма 19-й армии не было. Конев немедленно выехал в сторону Витебска, а Ерёменко – в Сураж-Витебский, в штабе армии остался за старшего его начальник, генерал-майор Рубцов. До Суража Ерёменко не доехал: в городе уже были немцы, фланг армии Конева был совершенно открыт, его правофланговая дивизия была окружена под Суражем. Развернув фронтом на север стрелковый и артиллерийский полки другой стрелковой дивизии, выдвигавшейся по направлению к Суражу, Ерёменко возвратился в штаб 19-й армии. Рубцов показал ему только что доставленный из Смоленска приказ Тимошенко: в связи с угрозой обхода отодвинуть исходные рубежи контрнаступления на 60 километров к востоку. В условиях плохо действующей связи и быстро меняющейся оперативной обстановки подобный приказ нельзя было спускать в войска, уже развёрнутые на передовой и втянутые в бой. Ерёменко помчался в Смоленск и велел разбудить спящего Тимошенко. Тот не сразу сообразил, чего от него хотят, а когда сообразил, немедленно отменил свой приказ, дал Ерёменко добро командовать самостоятельно и снова заснул. Ерёменко в третий раз отправился в Рудню в сопровождении двух адъютантов и двух офицеров связи: телефонной связи со штабом армии по-прежнему не было. В пути генерал остановил и присоединил к своему мобильному штабу в качестве кортежа десяток связных мотоциклистов из штаба фронта. Тем временем 34-й стрелковый корпус, прикрывавший шоссе Витебск-Смоленск, выполнил приказ Тимошенко и отступил на 60 километров, открыв немцам дорогу к Смоленску. Командный пункт штаба Конева располагался в кустах в 150 метрах от шоссе на северо-западной окраине Рудни. Вечером 13 июля связной мотоциклист, выехав на разведку, в трёх километрах от штаба столкнулся нос к носу с немецким танком, катящимся по шоссе на Рудню со стороны Витебска. Следом за первым танком шла целая танковая колонна, а впереди в открытой легковой машине ехали трое немецких офицеров. Вокруг колосилась высокая рожь. В ней и поспешил укрыться находчивый связной, оставив мотоцикл на обочине и метнув гранату в машину с офицерами. Когда он своим ходом добрался через ржаное поле до хорошо замаскированного КП 19-й армии, мимо по шоссе уже катились немецкие танки, ведя на ходу огонь из орудий и пулемётов. Над ними волна за волной в небе проносились эскадрильи «Юнкерсов», расчищая танкистам дорогу на Смоленск. Один из первых снарядов разорвался рядом с машиной генерала Конева, который, ни о чём не подозревая, выехал из Оперотдела штаба, размещавшегося в Рудне, в сторону Витебска. Осколком снаряда был ранен бригадный комиссар Шустин. Шофёр Конева круто свернул на просёлок, ведущий через поля. Несколько человек побежали через рожь в сторону развёрнутых на окраине Рудни противотанковых батарей. К счастью, артиллеристы не дремали и встретили немецкие танки огнём с близкого растояния. Столкнувшись с противотанковыми батареями, танки стали перестраиваться из походной колонны в цепь для атаки широким фронтом. За ними развернулась в цепь колонна немецкой мотопехоты. Обогнув батареи с флангов, танки подошли к городу и открыли огонь по железнодорожной станции. Цепь немецких автоматчиков, следуя за танками, вышла на КП 19-й армии, где Конев оставил генерала Ерёменко. Услышав позади автоматные очереди, Конев решил, что Ерёменко погиб; спустя полчаса он уже был в Смоленске и докладывал о случившемся Тимошенко, когда на пороге штаба фронта появился сам Ерёменко. Он успел выскочить из штаба армии и сесть в машину до подхода автоматчиков. Шофёр рванул с места и, увёртываясь от рвущихся вокруг снарядов, домчал заместителя командующего фронтом до края ржаного поля. Немцы не стали гнаться за ними, дав вслед несколько автоматных очередей: приближалась ночь, а коварство русских и их способность хорошо прятать на местности огневые точки уже были известны немецкой мотопехоте. Тимошенко приказал немедленно свернуть штаб фронта и всем следовать в Ярцево, а Ерёменко остаться, вернуться на КП к Лукину и организовать вместе с ним оборону Смоленска.
Лукин ещё раз заверил Ерёменко, что на его участке немецкие танки не прорвутся, и генералы сели ужинать, ожидая известий от посланных в сторону Рудни связных. За ужином разговор со стратегии перешёл на тактику. Лукин с интересом выслушал рассказ Ерёменко о его командовании небольшим сводным мобильным подразделением под Городком, Ерёменко с не меньшим интересом выслушал рассказ Лукина о действиях его сводной группы в районе Шепетовки и Острога. Подобного рода мобильные группы истребителей танков вскоре станут применяться советским командованием повсеместно и послужат эффективным средством борьбы с танками противника на коммуникациях в отсутствие сплошной линии фронта. Увлечённые беседой, генералы не подумали о том, что немцы могут подойти к Смоленску не только с севера, но и с юга.

Отзыв:

 B  I  U  ><  ->  ol  ul  li  url  img 
инструкция по пользованию тегами
Вы не зашли в систему или время Вашей авторизации истекло.
Необходимо ввести ваши логин и пароль.
Пользователь: Пароль:
 

Проза: романы, повести, рассказы